магазинов полуфабрикатов. Супруги вложили в постройку ипподрома большие деньги и не скрывали своей враждебности к Алекс. Поговорив с ними, Алекс и Джуниор двинулись дальше. Впрочем, к этому времени все присутствующие уже знали, кто такая новая спутница Джуниора, и ждали знакомства с нею во всеоружии.
– Ну вот, теперь все, – сказал он.
– Слава богу, – прошептала Алекс. – Ножи у меня из спины еще торчат?
– Неужто вы эту злоязычную курицу всерьез восприняли? Слушайте, она же просто старая скукоженная мегера; особенно ненавидит женщин, у которых нет усов той же густоты, что у нее самой.
Алекс невольно улыбнулась.
– Она чуть ли не прямо мне заявила: «Собирай манатки и первым же автобусом мотай из города… иначе…» Он сжал ее руку.
– Ну-ка, пошли танцевать. Хватит думать о всяких неприятностях.
– После этого налета мне надо почистить перышки, – сказала она, выскальзывая из его объятий. – Прошу меня извинить.
– Хорошо. Комната для маленьких девочек во-он там. – Он указал на узкий коридор.
Когда она вошла, в дамской комнате никого не было, но когда она вышла из кабинки, перед туалетным столиком стояла дочь судьи и рассматривала свое отражение в зеркале. Она обернулась к Алекс.
Алекс улыбнулась.
– Здрасьте.
– Здравствуйте.
Алекс подошла к раковине и вымыла руки.
– Нас не представили друг другу. Меня зовут Алекс Гейтер.
Она вытянула из автомата два шершавых бумажных полотенца.
– Да, знаю.
Алекс бросила использованные полотенца в корзину.
– Вы дочь судьи Уоллеса? – попыталась она разрядить обстановку, но атмосфера накалялась. И следа не осталось от той робкой, неуверенной девицы, с которой здоровался Джуниор. Лицо окаменело, на нем читалась непримиримая враждебность. – Вас зовут Стейси, не так ли?
– Да. Стейси. Но моя фамилия не Уоллес. А Минтон.
– Минтон?
– Именно. Я жена Джуниора. Его первая жена.
Глава 20
– Для вас, я смотрю, это новость? – сухо рассмеялась Стейси, видя, как ошарашена Алекс.
– Да, – глухо отозвалась она. – Мне никто не говорил. Самообладание, никогда не изменявшее Стейси, вдруг покинуло ее. Положив ладонь на тощую грудь, она вскричала:
– Вы хоть понимаете, какой вред вы наносите?
– Кому?
– Мне, – крикнула Стейси, ударяя себя кулачком в грудь. Но тут же уронила руку и поджала губы, словно испугавшись собственной вспышки. Она на миг прикрыла глаза. А когда вновь открыла, они горели ненавистью, но она уже вполне владела собой. – Двадцать пять лет я пытаюсь заставить себя и людей забыть то, в чем в свое время все были убеждены. Джуниор якобы потому женился на мне, что получил отставку у вашей матери.
Для Алекс это было очевидно, но она лишь виновато опустила глаза.
– Я вижу, вы придерживаетесь того же мнения.
– Извините, мисс Стейси. Можно мне называть вас Стейси?
– Разумеется, – чопорно ответила она.
– Я очень сожалею, что мое расследование причиняет вам боль.
– А разве могло быть иначе? Вы же копаетесь в прошлом. И выставляете всему городу напоказ мое грязное белье. Опять все сначала.
– Да я понятия не имела, кто первая жена Джуниора, мне невдомек, что она из Пурселла.
– Будто, знай вы об этом, вы действовали бы иначе.
– Возможно, и нет, – удрученно, но честно ответила Алекс. – Мне, однако, непонятно, какое отношение ваш брак с Джуниором имеет к делу об убийстве. Разве что косвенное, но сие уж от меня не зависит.
– А как же мой отец? – спросила Стейси, меняя тему разговора.
– Что ваш отец?
– Это затеянное вами, никому не нужное расследование приведет к немалым неприятностям для него. И уже привело.
– Каким образом?
