как сильно пострадал Индиго-плейс. Когда супруги подъехали к побережью, представшая перед глазами картина разрушений подготовила их к худшему.
Но сердце Лоры радостно забилось, когда они въехали в ворота и она увидела, что внешние стены уцелели. Конечно, на побеленном кирпиче выделялась грязная черта, показывавшая, как высоко поднялась вода. Часть крыши снесло, окна были без стекол, но сам дом устоял.
Джеймс, бормотавший ругательства, явно не способствовал улучшению ее настроения. Изучая нанесенный ураганом ущерб, Пейден наверняка думал о том, что неудачно вложил капитал. Он истратил на этот дом целое состояние, а отдачи не получил. Потребуется еще одна такая же кругленькая сумма, чтобы убрать всю грязь и отремонтировать дом, — и это еще без учета фамильных ценностей, которые придется заменить. Страховка покроет лишь часть убытков. Но если смотреть на вещи реально, зачем ему все это? Зачем такие заботы и такие затраты теперь, когда в этом нет необходимости? Джеймс Пейден, бывший изгой, уже достиг своей цели. Город, который когда-то насмехался над отщепенцем, теперь преклонялся перед ним. Джеймс выполнил то, что наметил. Он показал себя достойным уважения всего города. Если он собирается еще раз вложить целое состояние в собственный дом, то это может быть и в Атланте или еще где-нибудь. Ему больше не нужен свой дом именно в Грегори.
Когда он уедет, позовет ли он ее с собой, думала Лора. Сейчас этот вопрос был для нее самым главным. Ее миссия была выполнена. Пейден женился на ней ради ее имени и ее знаменитого адреса. Больше они ему были не нужны, а за пределами Грегори ценность их равносильна стоимости кучки бобов. А то, что у них с Лорой было в постели, Джеймс может запросто получить где угодно от бесчисленного числа женщин — ему не привыкать.
— Пойду, проверю конюшню. — Лора поспешила уйти, прежде чем он заметит слезы, навернувшиеся ей на глаза, или услышит, как предательски дрожит ее голос.
Она брела через целое море грязи, не обращая внимания на то, что пачкает ботинки и нижние края джинсов. У нее все похолодело внутри, когда она увидела, что одна из больших веток виргинского дуба оторвалась от величественного ствола, выдерживавшего ураганы на протяжении столетия. Пирс, на ремонт которого у Джеймса ушло столько сил и времени, просто исчез. Но все это не причиняло такую боль, как мысль о том, что придется расстаться с Джеймсом и Мэнди.
Индиго-плейс, 22, был не вечен. Доказательства этому сейчас были повсюду, куда бы она ни посмотрела. А ее любовь к Джеймсу никогда не умрет. Индиго-плейс был ее прошлым. Джеймс стал ее будущим.
Лора вошла в сумрачную конюшню, чудом оставшуюся совершенно нетронутой. Вода залила огромный сарай, но Лора забралась по лестнице на сеновал, где было сухо и приятно пахло сеном, легла на старое одеяло, свернулась в плотный клубочек и зарыдала.
— Лора?
Она не знала, сколько времени проплакала, но, услышав голос Джеймса, резко села. Тыльной стороной ладони торопливо вытерла залитое слезами лицо.
— Я здесь, наверху, — сказала она.
Слабые лучи полуденного солнца пробивались сквозь черепичную крышу. Поднявшиеся пылинки плясали в золотистых лучах света. Конюшня пахла сыростью, но этот запах не был отталкивающим.
— Я обыскался тебя, — сказал Джеймс, пролезая в люк.
— Я раньше сюда часто приходила, когда мне нужно было побыть одной, чтобы подумать.
— Или поплакать, — сказал Джеймс без обиняков и сел на сено рядом с ней.
Лора опустила глаза:
— Разве я не имею на это права? Хотя бы немножко поплакать?
— Наверное, имеешь.
Его голос звучал холодно и отчужденно, и Лора промолчала. Когда напряжение стало невыносимым, она спросила:
— Что ты думаешь делать?
Обхватив руками колени, он жевал соломинку, гоняя ее от одного уголка рта к другому.
— Думаю, мы начнем с крыши, чтобы сделать дом неподвластным стихии. Наверное, нам придется нанять людей для расчистки… В чем дело? — Он заметил, как Лора остолбенела.
— Ты… ты собираешься восстанавливать Индиго-плейс?
— Конечно, черт побери. Ты что, думаешь, мы сможем жить в нем в его нынешнем состоянии?
— Значит, ты планируешь продолжать жить здесь?
— Нам придется пожить где-то в городе, пока не закончится ремонт.
Джеймс все время употреблял слово «мы», и сердце Лоры забилось в надежде. Он опять увидел на ее лице удивленное выражение и немедленно обиделся:
— В чем дело? Ты что, не доверяешь мне? Думаешь, я не смогу восстановить дом? Боишься, испорчу твое фамильное имение?
Слезы заблестели у нее в глазах. Она покачала головой:
— Нет. Совсем не то. Я не думала, что ты вообще будешь восстанавливать дом.
Несколько мгновений он пристально смотрел на нее.
— Не хочешь объяснить, почему это пришло тебе в голову?
— Ты женился на мне из-за Индиго-плейс. Теперь, когда его больше нет и я тебе уже не нужна…
Она так и не смогла закончить свою мысль, потому что Джеймс резко схватил ее за руку и дернул на себя так, что она оказалась лежащей у него на коленях, а его лицо нависло над ней.
— Ты мне больше не нужна? Малышка, ты просто не знаешь, как ты мне нужна. Я и представить раньше не мог, что можно так нуждаться в ком-то, особенно в женщине.
Сильной рукой он обхватил ее подбородок, откинул назад ее голову и горячо поцеловал в губы. Они не касались друг друга с той ночи, когда закончился праздник, и их тела истосковались друг по другу. Жар его тела немедленно воспламенил Лору. Она жадно вернула ему поцелуй, обхватив голову Джеймса руками.
Когда они наконец отстранились друг от друга, дыхание их сбилось.
— Как это ты не нужна мне? — требовательно спросил Джеймс. — Ты что, не чувствуешь этого? Разве ты не видишь это в моих глазах каждый раз, когда я смотрю на тебя? Да я не могу тобой насытиться.
— Тебе нужно было мое имя и мое положение в обществе.
— Да, поначалу. Я вернулся в город исключительно с целью купить Индиго-плейс и жениться на тебе, и именно по тем причинам, что ты назвала. Но сейчас мне нужна только ты, будь ты хоть сборщицей хлопка, это все равно. — Джеймс крепко сжал руками ее голову, почти до боли, и пристально всматривался в ее лицо. — Почему ты проплакала весь день? Потому что думала, что потеряла Индиго-плейс?
Он чуть-чуть ослабил руки, только чтобы Лора могла покачать головой.
— Потому что я думала, что, потеряв дом, я потеряю тебя. Мне невыносима была мысль о расставании с тобой. Без дома можно обойтись. А без тебя я не могу.
Бранные слова, которые на этот раз могли сойти за молитву, отразились гулким эхом от стен сарая.
— Ты никак не могла потерять меня, мисс Лора. — Нагнув голову, он стал покрывать горячими, влажными поцелуями ее грудь. — Как ты думаешь, почему я так старался, чтобы ты забеременела? Малышка, я так надеялся на это. Таким образом я хотел получить гарантию, что ты никогда не уйдешь от меня.
Лора стонала от пылкого натиска его губ и возвращала поцелуи с неистовством, которому он ее научил.
— Тогда почему ты так сердился? Я боялась, что ты счел Индиго-плейс и меня плохим вложением капитала.
— Нет, нет же. — Он словно втирал губами эти слова в ее шею. — Я злился потому, что ты так переживала из-за урагана и так беспокоилась о доме. Я хотел, чтобы ты волновалась больше обо мне и Мэнди, чем о доме.
— Джеймс, так оно и есть! Разве ты не понял этого? — Лора тянула его за волосы до тех пор, пока ем не поднял голову. — Я поступила очень глупо, не сказав тебе то, что давно уже знаю. — Она заколебалась.
— Ну?
