— Если бы ты видела, в каких условиях мне иногда приходится ночевать в разъездах, то поняла бы, какая роскошь для меня этот диван.
— Ну если ты так уверен…
— Абсолютно.
— Хорошо. В таком случае отправляйся в ванную, а я пока тут сооружу тебе постель.
— Есть, — по-военному отсалютовал он и, взяв одну из принесенных снизу сумок, вошел в ванную, но тут же вернулся — за свечой. Все это время широчайшая улыбка не сходила с его лица.
Отыскав в шкафу комплект чистого постельного белья, Джордан тоже улыбнулась, услышав, как ее постоялец плещется над раковиной, мурлыкая что-то себе под нос.
Быстро, как и подобает умелой хозяйке, она превратила диван в довольно удобную постель. Потом взбила подушку и натянула на нее свежую наволочку. Когда Ривз появился из ванной, оставалось только заправить одеяло в пододеяльник.
— Чистка зубов при свечах… Никогда бы не подумал, что это так романтично, — мечтательно протянул он.
Мужчина был одет все так же, только воротник рубашки стал влажным после умывания. Джордан благоразумно предпочла не отвечать на его шутку.
— Еще что-нибудь нужно? — деловито, но в то же время мягко осведомилась она.
Поставив свою сумку на пол, он в три шага приблизился к Джордан.
— Нет. Я и так до самой смерти буду благословлять твое доброе сердце, милая моя соотечественница.
Прежде чем она успела опомниться, Ривз притянул ее к себе за плечи, чтобы поцеловать. Жесткими губами он чмокнул ее в рот. Чисто дружеский поцелуй. «От меня не убудет», — мудро рассудила Джордан.
Однако секунды текли, а он все не отпускал ее. Ладони Ривза по-прежнему лежали на плечах притихшей женщины, более того, его пальцы осторожно ласкали ее кожу, а губы оставались совсем рядом с ее ртом. Дыхание двух людей, почти прижавшихся друг к другу, смешивалось, опьяняя их обоих. Казалось, их души незримо общаются друг с другом.
Приняв неподвижность ошеломленной Джордан за приглашение к более смелым действиям, Ривз несмело скользнул своими губами по ее губам, потом еще раз, и еще… Наконец его губы прильнули к ее мягким губам. Их давление постепенно нарастало, и вскоре Джордан поняла, что он по-настоящему целует ее. До чего же хотелось ответить на этот поцелуй, подчиниться его силе, впитать в себя жар, исходящий от тела этого человека!
Но вместе с тем гипнотическая сила его объятий встревожила ее. Джордан почти совсем утратила волю к сопротивлению, что было чревато непредсказуемыми последствиями. Если она уступит ему сейчас, это будет равносильно капитуляции, полной и безоговорочной, что недопустимо ни при каких обстоятельствах. Джордан подняла руки и уперлась ладонями в его плечи — не очень решительно, но достаточно твердо для того, чтобы Ривз понял этот знак и отступил.
— Доброй ночи, — пробормотал он, не сводя обжигающего взгляда с ее лица.
— Доброй ночи, — ответила она и, подхватив свечу, устремилась по направлению к спальне. Однако, добежав до двери, не открыла ее, а оперлась в изнеможении о косяк. Ей пришлось сделать несколько глубоких вздохов, чтобы хоть немного прийти в себя. Когда волнение чуть-чуть улеглось и сердце забилось ровнее, женщина тихо вошла в ванную.
Она почистила зубы, нанесла на лицо немного крема и освободила волосы от заколки. Ее руки действовали автоматически, в то время как в голове царил полнейший сумбур. Внутренний голос предательски заставлял Джордан сожалеть о неприступности, проявленной ею каких-нибудь несколько минут назад. Запретные мысли терзали ее ум. Интересно, на что способны его губы, когда ему не приходится сдерживать страсть? А его руки, ласкавшие ее плечи? В них отчетливо угадывалось незаурядное умение превращать чувства женщины в клокочущий вулкан.
«Глупости! — оборвала она саму себя, неся зажженную свечу в спальню. — Он всего лишь проявил учтивость. Это был поцелуй благодарности. Дружбы. Просто два соотечественника неожиданно встретились за границей. Что в этом особенного? Ничего».
Поставив подсвечник на прикроватную тумбочку, Джордан откинула служившее ей также покрывалом красивое стеганое одеяло. Она возилась с пуговицей на поясе брюк, когда дверь за ее спиной бесшумно отворилась.
Лишь тусклый огонек свечи, стоявшей на кофейном столике, мерцал в глубине гостиной, откуда появился Ривз. Однако даже в густом полумраке Джордан увидела, что на нем были только пижамные штаны — резинка пояса, очевидно, была не слишком тугой, потому что сползла довольно низко, держась на выступающих костях таза. Фигура мужчины целиком заполнила собой дверной проем. Его локти были широко расставлены, а ладони уперты в бедра.
Она смотрела на него со смешанным чувством страха и возбуждения. Ее ладонь непроизвольно потянулась к шее, где бешено пульсировала кровь. Другая легла на живот, тщетно пытаясь унять поднимавшийся тошнотворный трепет. Женщина чувствовала себя совсем беззащитной, загнанной в западню, из которой не было выхода. Выхода… Но так ли уж нужен ей выход?
— Закричишь? — спокойно поинтересовался он, двинувшись к ней.
— Не знаю, — честно призналась она, в отчаянии тряся головой.
Их разделяло не более метра. Его фигура была различима теперь во всех впечатляющих подробностях, и ей пришлось признаться самой себе, что еще ни один мужчина не пробуждал в ней женский инстинкт так сильно, как этот.
— Не думаю, — добавила Джордан шепотом. И тогда мужские ладони, взяв в плен ее лицо, запрокинули его, предвещая новый поцелуй. Закрывая глаза, она выдохнула: — Нет, я не буду кричать…
На сей раз от нерешительности не оставалось и следа. Губы Ривза слились с ее губами в пламенном поцелуе. Его рот открылся, не оставляя Джордан ни малейшей возможности для протеста. Он полностью владел ее губами, и она без сопротивления раскрыла их в ответ на его поцелуй, окончательно подчинившись чарующей силе.
Их языки соприкоснулись. Однако Ривз вознамерился раскрыть все тайны ее рта. Размеренные движения его языка чем-то напоминали работу вдумчивого исследователя. Руки мужчины крепко держали Джордан в объятиях, сильные ладони настойчиво давили ей на поясницу. Два тела сблизились, будто не могли существовать друг без друга. Обветренные мужские губы теперь ласкали и одновременно дразнили женщину, намеренно уклоняясь от ее ищущего рта. Только когда из нежного горла вырвался тихий стон нетерпения, Ривз вознаградил Джордан, снова припав к ее губам.
Ее руки сами собой сомкнулись на его шее. Не размыкая объятий, двое упали на кровать.
Приподняв голову, Ривз жадно смотрел на женщину, казавшуюся ему в этот момент воплощением земной красоты. И говорил, не в силах остановиться. Его речь была торопливой, будто он долго копил нужные слова, а теперь, когда наконец появилась возможность высказать все, не хочет потерять этот шанс.
— Чудесные волосы — темные, блестящие… — Его пальцы играли с шелковистыми локонами. — Твоя кожа так свежа, что ей не нужно никакой косметики. А глаза… Боже, до чего же ты красива, Джордан. Поцелуй меня еще, умоляю тебя.
Ее не нужно было упрашивать. Глубоко запустив пальцы в жесткие каштановые волосы Ривза, она притянула его голову к себе. Их губы, одинаково горячие и влажные от желания, встретились в новом приступе жажды, казавшейся неутолимой.
Рот прелестницы действительно не утолил страсти мужчины, и он принялся исступленно осыпать поцелуями ее шею и ухо, пробуя нежную мочку на вкус своим бархатистым языком. А изящные пальцы Джордан тем временем осторожно ощупывали его мускулистые плечи. Рука Ривза, скользнув между двумя телами, безошибочно нашла путь к женской груди. Большой палец, как путешественник в поисках новых впечатлений, отправился в дорогу вокруг живого холма, давно истомившегося в ожидании этого прикосновения.
— Ривз… — застонала Джордан, изогнувшись под ним дугой. И с внезапной ясностью осознала весь ужас происходящего. Она познакомилась с этим человеком какой-нибудь час назад, а до этого даже в глаза
