Я терпеливо наблюдал, как он почесывает черенком трубки свой толстый нос. Неизвестно, что больше нуждалось в шлифовке: трубка или его очаровательный носик.
— А какую именно информацию вы хотели бы получить? — спросил он наконец.
— Я слышал, что корсеты «Стеррайт» не пользуются спросом, фирма мистера Корниша вот-вот лопнет. Это правда?
Монтелло сунул в рот трубку и принялся ожесточенно посасывать ее.
— Да, продукция «Стеррайт» идет плохо, — согласился он. — Но мистер Корниш работает над новыми моделями. Мы с ним готовим сейчас рекламу нового товара.
— Думаете, новая модель будет продаваться лучше?
— Бегуны еще не добежали до финишной ленточки.
Пока трудно сказать, кого мы должны приветствовать.
Отряд все еще на тропе войны, и рано подсчитывать скальпы.
— А тем временем «у матушки Лавет опустел совсем буфет»?
— Вашу характеристику, пожалуй, можно назвать верной.
— Еще один вопрос: насколько плохи дела Корниша?
— Как вам сказать? — Он постучал черенком трубки по зубам. — Снег достаточно глубок. Если сенбернар не поторопится, то ему уже не поможет бренди.
Я встал.
— Премного благодарен вам, мистер Монтелло.
— Рад служить, лейтенант, — отозвался он. — Знаете, у нас с вами в какой-то степени похожая работа. Мы должны в каждом случае тщательно расследовать все, что касается наших клиентов.
— Да. И чем больше мы их узнаем, тем дальше оказываемся от них.
— Совершенно верно. Очень приятно было с вами познакомиться, лейтенант.
Я как бы невзначай спросил:
— Дела «Стеррайт» ведет, кажется, миссис Фарнхем?
— Ева? Да, да, конечно.
— А вы не в курсе, нет ли между ними интимной связи?
— Я не бегаю за ней и не слежу, не потеряла ли ее повозка колесо. Не думаю, чтобы у них что-нибудь было. У меня на этот счет особый нюх, лейтенант. Что еще?
— Больше ничего. Простите меня, но мне нужно бежать: боюсь, как бы не потерять голову от ваших глубокомысленных пословиц.
— Ну как? Поладили с мистером Монтелло? — улыбнулась секретарша.
— Было бы лучше, если бы он изъяснялся по-английски, без своих идиотских идиом.
Я вернулся в управление. Аннабел сообщила, что шериф заходил и снова ушел. Я не выразил никакого сожаления по поводу этого обстоятельства. Кроме того, Аннабел сказала, что мне звонил некий Уильяме из фирмы по взысканию долгов. Он обещал перезвонить в полдень. Было уже 11.50, и поэтому я решил подождать его звонка.
Ровно в полдень раздался телефонный звонок.
— У меня для вас новости, лейтенант, — сказал Уильяме. — Думаю, что вас они могут заинтересовать.
Я сейчас в баре «Камилла». Если вы не слишком заняты, может, загляните сюда и пропустите пару глоточков? А я тем временем все вам расскажу.
— Отличная идея, — отозвался я. — Через десять минут я буду в баре.
Ровно через десять минут я входил в бар «Камилла».
Джо Уильяме помахал мне от стойки рукой. Его приветствие показалось мне несколько преувеличенным, и я подумал: «Интересно, сколько времени он уже торчит здесь?»
— Приветствую, лейтенант, — хрипло сказал Уильяме, когда я сел рядом. — Я уже заказал для вас виски.
— Спасибо. — Я оседлал соседний табурет и взглянул на Уильямса. — Похоже, ваша работенка сегодня не горит?
— Какой смысл натирать мозоли? — буркнул он и потянулся к стакану.
— Золотые слова, — согласился я и последовал его примеру. — Вы раскопали для меня какой-то страшный секрет, Джо?
— У меня тут возникли кое-какие подозрения. Я решил, что вам это может показаться интересным. А здесь я торчу в ожидании, когда одна очаровательная девица споткнется и разобьет свою симпатичную мордашку.
— И кто же это?
— Звезда частного сыска. Несравненная Эдна Брайт.
Когда она сядет в лужу, Куль передаст задание мне.
— Вас послушать, так ей деваться некуда, как сесть в лужу.
— Большой куш, лейтенант. Я уже говорил вам, что эта ловкачка всегда упускает крупную рыбу. Бухгалтер одной крупной фирмы смылся, прихватив тридцать пять тысяч. Может, мне и не стоит распускать язык, но вы мне нравитесь. Не проболтаетесь?
— Почему бы вам не испытать меня?
Джо подался ко мне, от него так и разило виски.
Похоже, малый уже порядочно набрался.
— Когда дело крупное, — зашептал он, — то люди больше заботятся о том, чтобы вернуть назад свои денежки, чем о том, чтобы упрятать похитителя за решетку.
— Ошеломляющее открытие!
— — Так вот, этот бухгалтер Блаунт, будь он проклят!
Его фирма располагает сведениями, что он скрывается здесь, в Пайн-Сити, в одном из отелей. Естественно, маленькая мисс Голубоглазка отправляется на охоту. Но она не найдет этого парня, лейтенант. Она всегда упускает крупную дичь. И когда мисс Голубоглазка признается, что ей не удалось поймать парня, эту работу получу я. Куль должен будет отдать ее мне. Вот именно этого момента я сейчас и жду. Теперь картина вам понятна?
— Картина-то понятна, только я никак не возьму в толк, каково должно быть мое участие в этом деле? Разве что заказать вам еще порцию? — Я жестом подозвал бармена, он тотчас подлетел к нам.
— Послушайте, что я вам скажу, — продолжал Уильяме. — Мне кажется подозрительным, что Эдна всегда садится в лужу с крупными делами. По-моему, вы должны этим заинтересоваться. Возможно, с этим Фарнхемом что-то не так. Ведь она его все-таки нашла, а потом с ним тут же произошло это несчастье.
— Вы думаете, что Эдна сговорилась с Евой Фарнхем по поводу страховки, а потом прикончила ее мужа?
Уильяме медленно покачал головой:
— Я ничего не могу утверждать. Я не сую свой нос так глубоко. Я лишь считаю, что вам следует копнуть здесь.
— О'кей, — согласился я. — Сделаю в лучшем виде.
Бармен поставил перед нами еще по одной порции виски, на этот раз расплатился я.
— А как Куль относится к тому, что вы сейчас бездельничаете?
— Пошел он в… — Уильяме махнул рукой и едва не свалился с табурета. — У меня сегодня вечером свидание, и я хочу как следует к нему подготовиться. — Он неприятно хохотнул и сунул нос в свой стакан.
— Кулю вряд ли понравится ваше трудолюбие, — безразлично заметил я. — Как-никак он платит вам деньги.
— Не беспокойтесь, лейтенант, за малыша Джо и Ларри Куля. Мы с ним большие друзья.
— Отлично.
Он пьяно выставил правую ладонь, скрестив указательный и средний пальцы.
— Вот это мы с Ларри. Видите? И я наверху.
— Отлично, — повторил я. — Значит, вам не о чем беспокоиться.
— Абсолютно не о чем! И пошло все к дьяволу!
