– Не совсем, – возразила Лерена, и две сестры обменялись такими выразительными взглядами, словно были готовы убить друг друга на месте.
Становилось понятным, почему Лерена собрала вокруг себя всех родственников. Хотя над империей властвовала она, а не Юнара, ее сестра считалась самой могущественной волшебницей в Хамилае. Паймер буквально кожей ощущал их взаимную враждебность. Она исходила от них подобно теплу от горящих в камине поленьев.
Неожиданно герцог почувствовал невероятное облегчение. Значит, проблемы не у него, а у Юнары…
– Чем же я могу помочь вам? – спросил он, чувствуя, как возвращается самообладание.
– Попытайся хотя бы ты вразумить ее, – потребовала Лерена.
– Мне хватает собственного разума, – резко ответила Юнара и перевела взгляд на Паймера. В ее глазах явственно читалось предупреждение.
– Что же задумала ее высочество? – спросил старик, стараясь выиграть время.
– Пусть сама расскажет, – ответила Лерена и добавила: – Я оставлю вас наедине.
«Ты всегда отличалась тактом, – подумал Паймер. – Именно по этой причине подданные империи должны благодарить тебя за то, что ими правишь ты, а не твоя сестра».
– Что ж, хорошо, – неохотно ответил он.
Лерена приказала всем – включая стражников – покинуть зал, оставив лишь Юнару, Паймера и их Избранных – Идальго и Нетаргера. Даже собак императрицы – и тех убрали.
Юнара замешкалась: Паймер буквально физически ощутил, как лихорадочно работает ее мозг. В следующее мгновение она прикоснулась к плечу Нетаргера, потом отошла и встала напротив герцога.
– Так что же произошло между тобой и твоей сестрой? – спросил Паймер, стараясь, чтобы голос звучал покровительственно. В конце концов, он был самым старшим из ее родственников.
Юнара шумно выдохнула через нос, как всегда делала, когда была чем-то рассержена; эту привычку она унаследовала от матери, покойной императрицы Хетты.
– Я не хочу обсуждать с тобой этот вопрос, – нахмурившись, ответила герцогиня.
– Разве ты уже обсудила его с Лереной?
– Она накричала на меня, если ты называешь это обсуждением.
– Нет, я совсем о другом.
– Значит, мы с ней ничего не обсуждали.
– Почему же твоя сестра так на тебя сердита?
Неожиданно Юнара отвела взгляд в сторону. Да она смущена, с удивлением понял Паймер. В последний раз он видел Юнару смущенной, когда ей было тринадцать лет.
– Она арестовала одного человека, – наконец произнесла герцогиня.
Паймер удивленно поднял брови.
– Прости, не понял…
– Она схватила одного человека, его зовут… – Тут Юнара наморщила лоб. – Не помню, как его зовут. Он утверждает, что выполнял мой приказ. Делал для меня одну работу.
– Это действительно так? – спросил герцог, удивившись еще больше.
– Нет. То есть да. Но не постоянно. Я наняла его всего на один день.
– На какой такой день?
– На сегодня, – резко ответила герцогиня, словно все и так было понятно.
– Ясно. И что же он должен был сделать?
Юнара отвернулась от Паймера и что-то пробормотала.
– Я не слышу.
Она вновь что-то невнятно произнесла. Старик наклонился в ее сторону.
– Все равно не слышу.
– Я не хочу об этом говорить! Паймер поджал губы.
– Понятно. Может быть, мне следует попросить ее величество, чтобы она позволила побеседовать с этим человеком? Уверен, он расскажет мне, в чем дело.
– Возможно.
Чувствуя, что Юнара ведет себя как избалованный ребенок, герцог собрался с духом и язвительно спросил:
– Ты и вправду думаешь, что это игра? Неужели ты все еще считаешь, что можешь вести себя как десятилетняя девчонка?
Юнара отступила назад; лицо ее раскраснелось от гнева.
– Как ты смеешь!..
