произошла, ей хотелось обо всем забыть. Конечно, она не собиралась пересказывать Джейку разговор. Он так свято хранит тайну матери, опасаясь, чтобы о Лидии не подумали дурно. Он обожает ее. Это, кстати, тоже больно. — Присцилла просто поговорила со мной, спросила о родителях, потом упомянула о Ли. Она предполагала шокировать меня, рассказав, что он ходил к ней в этот дом. А я сказала, что знаю все, и тут ты подошел. — Испытывая неловкость от того, что ей приходится лгать, она сняла жакет и положила его на кровать. Бэннер не собиралась кататься по городу после всего случившегося. Теперь эта поездка не доставит ей никакого удовольствия.
Джейк сомневался в том, что Бэннер передала ему весь разговор с Присциллой. Но знал, что больше ему ничего не удастся добиться от девушки. Если Присцилла и упомянула о Грейди, Бэннер скроет это.
— Я спешил сообщить тебе, что мы уезжаем.
— Когда?
— Скоро. Поезда уже ходят. Я купил билеты. Сразу после полудня мы отправимся. Я велел мальчикам проследить за погрузкой скота, а сам пришел сказать, чтобы ты собирала вещи.
— Очень хорошо. — В другой ситуации Бэннер выразила бы желание провести еще несколько дней в городе, но сейчас все изменилось. Обычная жизнь закончилась, а впрочем, было ли вообще что-то обычное в ее жизни? Ну хоть когда-нибудь?
Зачем все эти секреты и ложь? Почему мать утаила от нее и Ли о том ребенке? Почему никто не рассказал? Мозес? Ма? Джейк? Как будто в этом было что-то стыдное.
— Ничего, если я ненадолго оставлю тебя одну? Джейк подошел близко к Бэннер, и она заглянула ему в глаза. Какие секреты таят эти глаза? Они так редко открывались миру, а еще реже открывали то, что Джейк думает или чувствует.
— Да.
Казалось, он хочет прикоснуться к ней. Джейк потянулся к Бэннер, но тут же опустил руки.
— Я вернусь за тобой около одиннадцати.
Она молча кивнула. Девушке хотелось, чтобы Джейк обнял ее. То, что он обманул ее прошлой ночью, и даже то, что не любит ее, не важно. Бэннер все равно хотела, чтобы Джейк обнимал ее, успокаивал, утешал. Она надеялась, что его сила позволит ей обрести покой. Ее тело искало безопасности в тепле его тела. Холод пробирал Бэннер до костей.
Но она уже однажды просила его о любви. И получила отказ. Больше она не станет просить.
Джейк пошел к двери и обернулся.
— Бэннер. — Он подождал, пока их глаза встретятся. — Ты уверена, что все в порядке?
— Да. — Она заставила себя засмеяться. — Ты, наконец, пойдешь к поезду и позаботишься о моих коровах? Если нет, я уволю тебя и найду другого старшего рабочего.
Джейк вымученно улыбнулся, нахлобучил шляпу и вышел. Стиснув зубы, спустился в вестибюль. Эта поездка оказалась сплошным кошмаром. Он не мог дождаться, когда они выедут из Форт-Уэрта.
Бэннер сложила одежду в седельные сумки, собрала остальные вещи, но не переоделась, зная, что, как только они доедут до Ларсена, ей придется поменять арендованную лошадь на их повозку в платной конюшне.
Сделав все, она вернулась к окну и задумалась о том, чем заняты люди на улице, какие у них проблемы. Наверное, их заботы мало отличаются от ее забот.
Неужели, взрослея, надо испытать все превратности судьбы? Ее матери тоже пришлось через многое пройти? Как жила Лидия до того, как Джейк и Люк нашли ее в лесу? Почему все они хранят тайну о мертворожденном младенце?
Почему Джейк ушел вчера ночью, хотя весь день держался с ней так мило? Почему предпочел постель Присциллы ее постели?
Почему, почему, почему?
Вопросы вспыхивали один за другим в голове у Бэннер, но ответов она не знала. А может, и никогда не узнает.
Время близилось к одиннадцати, когда в дверь постучали. Уверенная, что это Джейк, Бэннер сказала:
— Входи.
Услышав, как открылась дверь, девушка обернулась. Но на пороге стоял не Джейк. Не Ли и не Мика.
— Грейди!
— Привет, Бэннер.
— Боже мой, что ты тут делаешь?
— А Лэнгстон разве не сказал тебе, что я в городе? — Он бросил свой котелок на стол. Клетчатый пиджак и белая рубашка с высоким крахмальным воротником были безупречны. Но лицо его казалось нездоровым. Распутная ночь оставила на нем следы.
— Нет, а когда ты видел Джейка?
— Позавчера. Я пытался поймать тебя с того момента, но он все время был с тобой.
Вдруг Бэннер чего-то испугалась. Все-таки не по-джентельменски прийти к незамужней женщине в номер отеля. Однако она не думала об этом, оставаясь наедине с Джейком. Бэннер хотелось указать Грейди на дверь. Его взгляд и решительный блеск в глазах насторожили ее.
— А что ты делаешь в Форт-Уэрте?
— Занимаюсь бизнесом, — уклончиво ответил он. — Я не мог отказаться от поездки, иначе никогда не оставил бы Ларсен, не дав тебе знать. Так ты обдумала мое предложение, Бэннер?
— Да, я думала об этом.
— Ну и что?
Она встала за кресло, и теперь оно разделяло их.
— Я еще не приняла окончательного решения, — сказала Бэннер, очень надеясь, что Джейк вот-вот вернется.
Почему же он не сказал ей, что Грейди в Форт-Уэрте?
— Ты ведь уже согласилась выйти за меня замуж несколько месяцев назад. Что изменилось? Она удивленно посмотрела на него:
— Что изменилось? Все. Ситуация. Я. Ты.
— Я не изменился. Я все тот же, и ты та же самая женщина. Ситуация, как ты выражаешься, уже исправлена.
Как может Грейди говорить так спокойно о смерти жены и нерожденного ребенка в огне пожара?
— Я бы не сказала, что ситуация исправлена.
— Я бы тоже так не сказал, — Грейди быстро опустил голову. — Но я тебе уже говорил, что у меня такое чувство, будто мне дан второй шанс. Я все еще люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. Неужели ты ничего не чувствуешь ко мне?
Бэннер вдруг поняла, что и на самом деле ничего не чувствует к нему. Она не питала к нему ни симпатии, ни любви, ни ненависти. Даже не жалела его, как раньше. Все, что касалось Грейди Шелдона, не трогало ее. И как только она могла вообразить, что влюблена в Грейди? Почему раньше не замечала мелочности его натуры?
Грейди недурен собой, но не трогал ее душу. Спать с ним в одной постели? Отдавать ему тело? Нет! Только с одним мужчиной на свете Бэннер может быть близка. Это Джейк.
Джейк.
Она любит его.
Сколько бы боли он ни причинял ей, она любит его. Мысль о том, чтобы провести жизнь с другим, внушала Бэннер отвращение. Она скорее останется одна, чем с кем-то, кроме Джейка.
Но нельзя же сказать все это Грейди. Бэннер не верила, что он так уверен в себе, как изображает. Грейди никогда не был таким. Он казался робким, кротким, особенно при ее родителях. Неужели Грейди такой, каким она сейчас видит его? Знала ли она раньше его истинное лицо? Или он пытался произвести благоприятное впечатление на Росса мягкостью и доброжелательностью?
Эта двойственность его натуры пугала Бэннер, и она ответила осторожно:
— Ну конечно, какие-то чувства к тебе у меня еще остались, Грейди. Но после того, что случилось… В
