Затем критически осмотрела себя, и рот ее недовольно скривился. – Они должны покоиться на соответствующей основе. После всех этих несчастий мне хотелось бы, чтобы вы увидели, Дэнни, как они смотрятся по-настоящему.
– Мне тоже хотелось бы этого.
– Я в соседней комнате. Дайте мне всего одну минуту, а затем зайдите ко мне.
– Хорошо.
В тот момент, когда за ней закрылась дверь, я громко зевнул. Не хватало мне еще и изумрудной сумасбродки при том, что я уже окружен разного рода психами. Проследив, как секундная стрелка пробежала последние тридцать секунд от той минуты, которую она просила меня подождать, а они показались мне очень долгими, я вышел в коридор и постучался в соседнюю дверь. Сорча не ответила, но я решил наплевать на это. Она просила дать ей одну минуту, а прошло уже семьдесят секунд. Итак, я толкнул дверь и вошел в спальню.
Она стояла ко мне лицом в самом центре комнаты, опустив руки и выставив немного вперед одну ногу, согнутую в колене. Свет лампы около постели освещал ее с головы до ног. Волосы казались темнее ночи и ниспадали на плечи, создавая контраст с великолепной прозрачной белизной тела. Ожерелье спускалось в ложбинку между ее упругих приподнятых вверх грудей с твердыми, торчащими вперед темными сосками. Изумруды, казалось, ожили и светились зеленым огнем, который гармонировал с ярким блеском ее глаз. Она услышала, как у меня перехватило дыхание, и ее полные губы улыбнулись мне с кошачьей удовлетворенностью.
– Видишь, Дэнни, – промурлыкала она, – мы отдаем должное друг другу – изумруды и мое тело.
Она медленно подняла над головой руки, и груди ее поднялись вместе с этим движением.
– Теперь возьми меня, – хрипло проговорила она, – и мой восторг будет полным!
Меня разбудил шум подъехавшего автомобиля. Я открыл глаза и чуть не ослеп от яркого солнечного света, который хлынул в спальню через окно. Внизу слышались голоса, но раздавались слишком далеко, чтобы можно было разобрать, кому они принадлежат. Взглянув на часы, я увидел, что пошел уже двенадцатый час, и вспомнил, что вернулся к себе позже пяти утра. Физическая близость была страстной и неистовой, но не вызвала абсолютно никаких настоящих чувств между нами. Может быть, именно в этом и состоит беда таких великолепных женщин, как Сорча, подумал я. В любовном объятии участвует как будто не два существа, а всего лишь одно: она делает все только для себя.
К тому времени, как я принял душ, побрился и оделся, уже наступил полдень. Спустившись вниз, я услышал в ближайшей гостиной голоса и вошел туда. Около бара довольно близко друг к другу стояли трое. Высокая блондинка, Аманда Пикок, в шелковом розовом платье с глубоким вырезом. Дафне по сравнению с ней выглядела более небрежно. Ее ноги плотно обтягивали синие брючки, а легкой вязки оранжевый топ был явно призван демонстрировать, что она девушка, которой не требуется бюстгальтер. Росс Шеппард в спортивном костюме, но не в том, который был на нем накануне, выглядел так, будто только что завоевал восемьдесят шестую премию, которая присуждалась где бы то ни было лучше всех одетому мужчине. Когда я подходил и они услышали мои шаги, три головы одновременно повернулись в мою сторону.
– Вы восстали из преисподней? – Серые глаза Аманды сразу продемонстрировали, как высоко она ценит мой профиль. – Живы? По сравнению с покойником, которого я встретила несколько дней назад, вы, сэр, быстро пришли в себя.
– Разве вы виделись с Дэнни раньше? – небрежно спросила Дафне.
– В доме у Эдуарда, – хихикнула высокая блондинка. – Он тогда, помнится, изображал привидение.
– По-прежнему пьете шотландское виски, Бойд? – спросил Шеппард. – Или, может быть, со вчерашнего дня привязанность ваша к этому яду претерпела изменения?
– Не знала, что и вы, Росс, раньше тоже встречались с Дэнни, – сказала Дафне.
– Я согласен на джин с тоником, – быстро отреагировал я.
– Приготовьте два, – произнес за моей спиной холодный голос.
Я повернул голову и увидел Сорчу в шелковом брючном костюме до смешного девственно-белого цвета. Аманда Пикок и Росс Шеппард приветствовали ее желание выпить нарочито громкими возгласами, которые болезненно отдались в моей голове. В конце концов в целях самозащиты я налил стаканчик и себе.
– Судя по ее сияющим глазам, – произнесла вполголоса Аманда, – была разыграна обычная сцена: «Я и мои изумруды, мы так подходим друг к другу! Посмотри, как они оживают на моей прекрасной обнаженной груди!..»
– Откуда ты все это знаешь, черт побери? – пробормотал я, проливая свой тоник на ковер.
– О, в самом деле, откуда?! – Она сделала круглые глаза. – Дело в том, что Сорча использует этот прием от Рио до Гонконга, и, мне кажется, – грубо добавила Аманда, – она переняла его у вышедшей на пенсию стриптизерши в Сан-Франциско, перед тем как землетрясение разрушило кабак для матросов, в котором та работала.
– Вы не джентльмен, Бойд, – прошептал мне на ухо Шеппард. – Леди нужно дать выпить еще.
– Так налейте ей! – огрызнулся я.
– Ах, так! – Слабый блеск веселья промелькнул в его холодных голубых глазах. – Интересно, из чьей постели вы встали сегодня не на ту ногу?
– Не из моей, – отрезала Аманда.
– Никто даже в здравом уме и не помыслил бы покинуть твое достопочтенное ложе, если бы ему удалось туда попасть, – галантно раскланялся в шутливом поклоне Шеппард.
– Ну, об этом вам трудно судить, – холодно ответила та.
– Трудно, – произнесла Сорча, обращаясь к Россу. – При этом она посмотрела прямо на меня, губы ее скривила заговорщическая улыбка. – Есть мужчины, у которых превратилось в манию перескакивать из одной постели в другую. И думаю, все дело в том, что новая всегда кажется более привлекательной. А что скажете вы по этому поводу, Дэнни?
– Ты помнишь, Аманда, как тогда, в Рио, – быстро вмешалась Дафне, не дав мне и рта раскрыть, – когда кто-то из посетителей, уж не помню, кто это был, подменил Сорче ее ожерелье, а она и не заметила этого?
– Нет, не помню никаких подробностей, – осторожно ответила Аманда.
– Ты должна помнить, ведь тогда случился скандал. – Дафне разразилась смехом. – В тот момент, когда Сорча обвила изумруды вокруг своего тела, они все вдруг загорелись на ней, словно на рождественской елке!
– Ну и что это доказывает? – лениво поинтересовалась Сорча.
– Что подделки иногда сверкают ярче, чем настоящие драгоценности, – холодно ответила Дафне.
– Если ты хочешь персонифицировать это, дорогая, – проворковала Сорча, – я бы сказала, что не важно, какая драгоценность настоящая, а какая – поддельная. В любом случае, после того, что произошло сегодня ночью, поражение потерпела ты.
– А нельзя ли, – безнадежно глядя перед собой, произнесла Аманда, – получить еще стаканчик?
Дафне осторожно поставила на место свой и вышла из гостиной не оглядываясь. Тишина длилась, пока ее шаги совсем не затихли.
– Что касается умственного развития, она все еще пребывает в детском возрасте, – пробормотала Сорча. – Росс, Аманда ждет, когда ты ей нальешь!
Высокая блондинка несколько секунд в упор смотрела на меня, и чувственный изгиб ее губ стал более заметен.
– За одну ночь из постели Дафне в постель Сорчи?.. И вы все еще, как ни странно, выглядите вполне бодрым. – Фраза прозвучала тихо, даже с некоторым придыханием. – Так кто же вы наконец, Бойд? Своего рода супермен? – Голос Аманды стал совсем жестким.
– Забудь об этом, дорогая, – повернулась Сорча к Аманде. – Для меня Дэнни – это просто уступка моей слабости, которую ты еще не можешь себе позволить, и ты знаешь это.
Мои нервные окончания наконец начали кровоточить.
– Ничего себе, черт побери, вдова! – проскрежетал я сквозь зубы.
Блестящие черные волосы взметнулись, а нефритовые глаза посмотрели на меня с подлинным удивлением.
– Что вы имеете в виду?
