– В буфете у вас за спиной.
Гудон подошел к буфету и порылся там, а затем вернулся с несколькими грубо обрезанными квадратными листами бумаги, пером и чернилами. Он поставил их перед священником.
– Не пропустите никаких мелочей, – указал Линан. – Даже если считаете их маловажными.
– Можно мне спросить, для чего это? – спросил отец Херн.
– Нет.
Священник отвинтил крышку бутылочки чернил, обмакнул перо и принялся за работу. Быстро набросал реку Барду, затем теснину и Эсквидион, а потом заполнил пространство между ними другими названиями. Через несколько минут он остановился и критически рассмотрел свой труд. Добавил еще несколько пометок, а затем подвинул бумагу через стол к Линану.
Линан взял и подул на нее, суша чернила. Ему подумалось, что масштаб выдержан весьма точно, судя по тому, где священник поместил теснину и Эсквидион по отношению к реке. Но он знал этот район не так хорошо, как Гудон, и потому передал карту четту. Гудон прошелся по ней взглядом и кивнул.
– Хорошая работа, отец, – похвалил Линан. – Вы хорошо обучены. Вы учились под руководством примаса Гироса Нортема?
– Нет. Когда я был послушником, примас мало занимался обучением. Это было во времена Невольничьей войны, и он тогда был занят другими делами.
– Так же, как и присутствующие здесь мои друзья, – согласился Линан. – Сам я, конечно, был слишком мал.
– Ваш отец доблестно служил своей стране.
– Вы его знали?
– Только с чужих слов. Я видел его однажды с вашей матерью… королевой Ашарной.
– Вы восхищались им?
– Очень сильно, – быстро ответил отец Херн, и Линан поверил ему. – Всякий в нашей церкви не мог не восхищаться человеком, который уничтожил работорговцев.
Линан кивнул, поджав губы.
– Тогда ради него я, возможно, и не убью вас.
Священник замер. Руки его так плотно сжали подлокотники кресла, что побелели костяшки пальцев.
– Простите, если я совершил что-то, оскорбившее вас, при… король Линан…
– Встать! – приказал Линан. – Выверните карманы плаща!
– Карманы плаща?
– Выверните их.
Священник вывернул; сперва левый, где оказался мел, сушеный фрукт, кремень с кресалом; а затем и правый, где оказался лишь кожаный мешочек.
– Откройте мешочек и высыпьте на стол.
На стол высыпались, покатились и забрякали золотые и серебряные монеты. Линан взял одну и изучил ее взглядом.
– Хаксусская.
Лицо отца Херна сделалось белым.
– Где она?
– Она?
– Королева Чариона. Где она?
– Я никогда не видел королеву Чариону. И не могу даже сказать, как она выглядит.
– Понятно. Сколько вы прожили в Эсквидионе?
– Прожил здесь? Около десяти лет.
Линан повернулся к Гудону.
– Возвращайся к колонне. Приведи ее сюда. Сожги это село дотла. Если кто-то вздумает сопротивляться, убей их.
Подытоживающая отвела Дженрозу в кузницу, которую обнаружила в наиболее бедном районе Даависа. Там имелась небольшая домна и производились железные товары для домашнего хозяйства. Подытоживающая спросила у кузнеца, можно ли ей продемонстрировать Дженрозе свою магию, покуда он будет работать.
– Магию? – нервно переспросил кузнец.
– Для ускорения твоей работы и улучшения качества железа.
Тут уж кузнец усмехнулся и охотно согласился.
– Если пытаешься сделать и то, и другое, – сказала Дженрозе Подытоживающая, – то есть заставить домну работать более действенно и улучшить качество железа – то сильно увеличиваешь напряжение, которому подвергаешь себя, и не обязательно добьешься успеха. Лучше всего сосредоточиться на создании
