– Барис Малайка, ваше величество. Он ждет вас в ваших покоях. По его словам, дело очень срочное.
Томар быстро оделся, мысленно перебирая все возможные катастрофы, которые могли заставить Бариса оторвать своего короля от давно заслуженного сна. Барис был не из тех, кто поддается панике, поэтому, что бы там ни случилось, оно требовало его личного королевского внимания – и ничьего иного.
– Линан, – сообщил Барис, как только король вошел.
До его прихода Барис расхаживал взад-вперед; повсюду виднелись грязные следы.
– Я бы хотел, чтоб ты все-таки снял сапоги, – заметил король.
Барис опустил глаза, взгляд его прошелся по извилистой цепочке следов, заканчивающейся у его ног.
– Он пересек границу, – добавил он.
– Насколько велика его армия?
Барис показал единственный палец.
– И что это значит? Одна тысяча?
– Один человек. Линан. Сам по себе.
Томар тупо уставился на Бариса.
– Его увидели двое солдат на одном из наших постов, неподалеку от места, где Барда пересекает нашу границу с Хьюмом.
– Сам по себе?
– Скачет на лошади, притом довольно быстро, со сменной в поводу. Через два часа границу также пересекла группа четтов; пограничники не уверены, но думают, что примерно рота.
– Эскадрон, – рассеянно поправил Томар. – Они называют их эскадронами.
– Один эскадрон. Численностью примерно в сотню всадников, плюс-минус горстка.
– Их предводитель?
– Женщина. Это все, что они смогли определить.
– Коригана.
– Может быть.
– Что, собственно, происходит? – Томар в раздражении воздел руки. Тут глаза его расширились. – Он едет сюда! Вот в чем дело! Он скачет в Спарро!..
– Нет, – не согласился Барис. – Линан направляется на юго-запад. Как и следующий за ним эскадрон.
Томар нашел кресло и рухнул в него.
– Не понимаю. Что затеял этот мальчишка? Куда он скачет?
– Ни на тот, ни на другой вопрос у меня нет ответа, – сказал Барис, – но я могу сказать тебе, что именно произойдет, если они не изменят курс.
Томару не понравилось тон Бариса.
– Так скажи.
– Раньше или позже, но Линан и его эскадрон наткнутся на Чариону и рыцарей Двадцати Домов.
– О!.. – Томар выпрямился в кресле. – Проклятье.
– Меня не волнует, насколько сын Генерала хорош как боец, – продолжал Барис, – но могу предсказать, что он и единственный эскадрон четтов не переживут этого столкновения.
– Проклятье.
– Мой государь, больше откладывать нельзя. Если вы уже приняли решение о том, какую из сторон собираетесь поддерживать в этой гражданской войне, то отдайте мне распоряжения сейчас же. Пока еще не поздно.
ГЛАВА 27
Линан загнал обеих лошадей. Первая пала, когда он еще не одолел и половины пути, рухнув под ним наземь. Он кубарем покатился по земле и пролежал там, оглушенный, сам не знал сколько. Когда он наконец поднялся на ноги, то обнаружил, что павшая кобыла пытается поднять голову над травой; одна из ее ног оказалась сломанной.
– Извини, – пробормотал Линан и перерезал ей горло. Сняв с мертвой кобылы седло, он оседлал уцелевшую лошадь, щиплющую траву поблизости.
После этого он сдерживал нетерпение и заставлял себя чаще и дольше давать кобыле отдых, иногда позволяя даже и самому себе немного вздремнуть; но к концу четвертого дня нагрузка все равно оказалась непосильной для животного. Когда вдали уже показался Силонин лес, лошадь просто встала. Линан спешился – и, словно это послужило тем сигналом об освобождении, которого она ждала, лошадь опустилась на колени, улеглась и перестала дышать.
Произошло это рано вечером. Почти все небо заволокло тучами, и света было мало. Местность казалась серой и безлюдной. Впереди, лигах этак в пятнадцати, высился лес, средоточие всех его страхов и желаний. Он зашагал к нему.
