Стало быть, разговор о подсчете финансов у них благополучно завязался.
– Замечательно! – сказала я. – А Роджер? Он собирался приехать со своей таинственной новой подругой.
Габи покачала головой.
– С ним я пока не сталкивалась. Скорее бы взглянуть на его Зару! Какой ты ее себе представляешь? Высокомерной коротышкой? Пли приветливой тумбой?
– Она манекенщица,– напомнила я.
– Это по словам Роджера. – Габи фыркнула. – Думаешь, среди его знакомых очень много моделей? А на безрыбье, как говорится, и рак рыба!
– А если она высокая и неотразимая? – предположил Аарон.
Мы с Габи одновременно усмехнулись.
– Вряд ли, мой дорогой,– сказала Габи. – Слепая и неотразимая – это возможно.
Аарон ничего не ответил, продолжая неотрывно смотреть куда-то поверх наших плеч. Его взгляд был таким пристальным, что мы невольно повернули головы.
Сквозь расступавшуюся толпу плыл Роджер, поразительно гладко выбритый и причесанный, но в старом, поеденном молью отцовском смокинге. Его сопровождала, приковывая к себе всеобщее внимание, рыжевато-блондинистая женщина-газель в куда более открытом, чем у Габи, платье. Если задуматься, материала на тот и другой наряд ушло примерно одинаково, ведь Зара была высокая, под шесть футов, а рост Габи всего-то чуть больше пяти.
– Не-е-ет,– выдохнула Габи.
– Да-а-а,– возразил Аарон, за что получил еще один шлепок сумочкой.
– Роджер, – воскликнула я, ибо парочка почти приблизилась. – Выглядишь сногсшибательно'. А ты наверняка Зара! – Я протянула манекенщице руку. – Какое красивое платье!
В огромных карих глазах Зары отразился испуг. Она взглянула на меня с надеждой, улыбнулась, ответила «пожалуйста» и с чрезмерным усердием потрясла мою руку.
– Зара из Узбекистана,– сказал Роджер. – По-английски, к сожалению, почти не говорит.
– А ей это и ни к чему,– произнес Аарон. – То есть… я хотел сказать… наверняка она прекрасно обходится и без слов.
– Аарон! – прикрикнула Габи.
– Зара, это моя приятельница Мелисса,– очень медленно проговорил Роджер, указывая на меня. – Это Габи, это Аарон.
Он достал из внутреннего кармана малюсенький словарик и протянул его подруге. Та застенчиво кивнула.
– Здрастуй,– старательно выговорила она по-английски.
Длинноногая, длиннорукая, с большущими темными глазами, Зара, когда улыбалась, походила на жирафенка.
– Здравствуй! – хором ответили мы, возможно, чересчур громко.
– А я Николас, принц Холленбергский,– послышалось из-за моего плеча. – Здравствуйте!
– Здрастуй,– повторила Зара, и ее глаза подернулись туманной дымкой.
Судя по всему, слово «принц» без труда перескочило через языковой барьер.
С появлением Ники все вдруг ожили, будто взбодренные легким электрическим ударом. Габи
чуть не дрожала от волнения и по прошествии пары мгновений, за которые Ники и Зара успели обменяться пылкими взглядами, больше не могла удерживаться.
– Здравствуйте, ваше высочество! – воскликнула она, протягивая Николасу руку. – Я Габи, подруга Мелиссы.
Он взял ее пальцы, прижал их к губам и ответил:
– Очень приятно, Габи.
Габи чуть не умерла от радости. Должна признать, сцена их знакомства произвела впечатление даже на меня. Один только Роджер стоял с кислой миной. Создавалось впечатление, что его подташнивает.
– Она мне про вас рассказывала,– воскликнула Габи, кивая на меня.
– Надеюсь, не вдавалась в подробности,– протяжно ответил Ники, выражая всем своим видом: «Знаю, все только и делают, что обо мне говорят».
– Не вдавалась! – почти вскрикнула Габи. Какого черта она так напрягла голос? Я метнула в нее многозначительный взгляд: «Прекрати! Не такая уж он и важная птица!»
Женщины глазели на Николаса так, будто не видывали ничего более прекрасного с тех пор, как побывали на распродаже «Харви Николе». Тщательно продуманный план по перевоспитанию Ники вдруг показался мне смехотворным.
Роджер бросал на Зару исполненные отчаяния взгляды, пытаясь привлечь к себе ее внимание, однако она, подобно Габи, стояла, зачарованная Николасом. Я незаметно пихнула Роджера в бок. Он убито посмотрел на меня.
– Ну же, Родж! – прошептала я. – Скажи ей что-нибудь!
– Например? – беспомощно спросил он.
Ники тем временем слишком откровенно рассматривал ожерелье Зары.
– Например… Пойдем к столу, дорогая!
Я заметила, что Николас не потрудился привести себя в порядок. Несколько верхних пуговиц его рубашки до сих пор оставались расстегнутыми, галстук болтался на шее незавязанный, а стоял Ники так, что виднелась ярко-оранжевая подкладка пиджака. Белоснежная рубашка эффектно подчеркивала медово- бронзовый загар, на покрытой темными волосами груди поблескивала тонкая золотая цепочка. Умом я понимала: это верх дурного вкуса, но сердце, невзирая ни на что, каждые несколько минут взволнованно екало. Ники был ходячей журнальной картинкой «принц-плейбой», очутившись же в столь привычном для него светском обществе, стал еще притягательнее.
Когда он подмигнул Заре, а Габи наморщила лоб от разочарования, смешанного с вожделением, я попыталась унять вздымавшуюся в груди тревогу. Если Роджер не собирался принять срочные меры, чтобы прекратить бессовестную игру это надлежало сделать мне.
Во-первых, Мел, не показывай ему, что ты на взводе, велела я себе.
– Может, помочь тебе завязать галстук? – учтиво спросила я. – Этого требуют правила приличия.
– Мечтаешь мне помочь? – произнес Ники, с наглым видом подмигивая. – Не изобретай предлогов, чтобы приблизиться, Милочка. Просто скажи, чего хочешь.
– Ты неправильно меня понял,– отчеканила я, хотя от многозначительного тона, каким он произнес «Милочка», внутренне содрогнулась. – А галстуки лучше покупай такие, которые уже завязаны.
Не сводя с меня взгляда, Николас взял галстук и несколькими быстрыми ловкими движениями затянул на шее идеальный узел.
– У меня в этом деле громадный опыт,– снисходительно объяснил он. – Накопленный годами.
Хотелось бы мне не обратить внимания на его маленькое представление. Увы, оно меня поразило.
Однако демонстрировать свое изумление Николасу я не собиралась.
– С девушками ты познакомился,– холодно заметила я.– А Роджера Трампета знаешь? Он бойфренд Зары. А это Аарон Джейкобс, жених Габи.
– Уверен, все мы в два счета подружимся,– произнес Ники, глядя на одну Зару.
– Она узбечка,– объяснил Роджер. – Так что говори помедленнее.
Николас вскинул руки.
– Почему же ты сразу не предупредил?
Он что-то добавил на незнакомом языке, я решила, что на узбекском. Зара ничего не ответила, лишь звонко рассмеялась. В следующую минуту Николас повел ее в столовую, положив ей руку чуть ли не на аккуратный, как у всех манекенщиц, задик.
Мы с Роджером, Габи и Аароном, оставаясь на прежних местах, переглянулись.
– Давай же, Роджер! – воскликнула я. – Дуй за ними следом!
– А зачем? – проныл Роджер, едва не сползая по колонне, будто после стакана виски. – Ты и представить себе не можешь, чего мне стоило выучить «ты красивая» на узбекском. Наверное, я лучше
