– Тогда надо послать за подкреплением, и немедленно, – сказал прапорщик Миккельсон.
– Согласен, – добавил Дидрик.
– Где его взять? – возразил Девлин. – В Розмааре своих бед хватает. Ближайшее крупное подразделение – гарнизон королевской армии, который стоит в Калларне, но герцог Джерард ни за что не отпустит своих солдат, как бы я ни просил.
В словах Девлина заключалась горькая правда. Ненависть герцога к нему была всем известна. Он не станет и читать донесений Избранного.
Девлин встал со стула и принялся мерить шагами небольшую комнату.
– Мы должны как-то убедить короля в необходимости послать в Коринт войска. Кроме того, надо проследить, чтобы сообщники барона не освободили его. Отправим Эгеслика в столицу. Под конвоем. Там его допросят и убедятся, что он изменник.
– Тогда нам придется уйти отсюда? – спросил лейтенант Дидрик. – А что будет с Коринтом и его жителями?
– Мы никуда не уходим. В Кингсхольм поедешь ты, – твердо сказал Девлин. – Ты, барон и трое самых надежных гвардейцев.
– Но если вы останетесь, вам потребуется каждый клинок, чтобы удержать замок, – запротестовал лейтенант. – Я не могу уйти да еще забрать с собой нужных вам людей.
– Ты можешь и должен, – спокойно отозвался Девлин. – Плюс-минус четыре меча ничего не решат. Успеха в Коринте можно добиться только с помощью целой армии.
– Но почему я, а не он? – обиженно спросил Дидрик, указывая на Миккельсона.
Прапорщик выпрямил спину и напрягся.
– Для меня будет честью выполнить приказ Избранного.
– Нет, вы нужны мне здесь, чтобы командовать солдатами, – возразил Девлин. – Они хорошо стреляют из луков и принесут больше пользы в замке, чем на дороге, охраняя барона.
Девлин был прав, и лейтенант Дидрик нехотя уступил. У Стивена, однако, в ушах стояли слова прапорщика, сказанные им в деревне: Девлин держит его при себе, потому что не доверяет. Сегодня Миккельсон спас жизнь Избранному, но, судя по всему, даже после этого Девлин еще сомневается в преданности офицера.
Послышался топот бегущих ног, и через мгновение в покои барона ворвался стражник Бейра.
– Получилось! – выпалил он, хватаясь за бок и тяжело дыша. – Прапорщик Миккельсон ведет сюда главного из них.
– Отлично. Теперь возьми себя в руки или скройся куда-нибудь, – сказал Девлин. – Мы не должны показывать, что торопимся или чего-то боимся.
– Да, сэр, – ответил Бейра и, отдав честь, убежал обратно на свой пост.
Девлин, беспокойно ходивший из угла в угол, сел за массивный стол, принесенный из комнаты смотрителя замка. «Спокойно, – твердил он себе. – Надо убедить посланников, что Коринт полностью в наших руках».
Известие о том, что лорда Эгеслика повезут в столицу и будут судить за измену, чудесным образом изменило настроения в замке. Слуги, чиновники и даже несколько стражников барона выразили готовность поддержать Избранного и тем самым доказать свою верность королю. Когда число сторонников Избранного выросло, Девлин и Миккельсон придумали план, который на четверть был дерзким, а на три четверти – отчаянно безрассудным: поместье барона должно выглядеть так, будто жизнь в нем идет своим чередом. С этой целью солдаты, охранявшие стены замка и главную лестницу, переоделись в форму коринтских стражников.
Центральный двор украсили якобы для предстоящего праздника. На вертеле жарился огромный бык, в ярких шатрах пирующие играли в кости и наслаждались вином, а бродячий менестрель развлекал людей своим пением и игрой на лютне. Несмотря на то, что на лицах мнимых бражников застыло напряжение, а вино было сильно разбавлено водой, издалека казалось, что веселье в полном разгаре. С настоящим воодушевлением свою роль играл один Стивен.
План заключался в том, чтобы заманить посланников во двор замка. Как только они войдут, на стенах появятся лучники, нацелят на них арбалеты и заставят сложить оружие. Всего набралось шестьдесят стрелков, большую часть из которых составляли слуги, переодетые в солдатскую форму. Для сражения они, конечно, не годились, однако выглядели весьма внушительно.
Три дня отряд Девлина и челядь замка старательно изображали торжества, но только на четвертое утро Избранному доложили о приближении гостей. Девлин облегченно вздохнул – жареное мясо ему порядком надоело. Он поднялся на парапет, чтобы самому посмотреть на чужеземцев и сосчитать их. Двенадцать, как и говорил Зигфус; не передовой отряд захватчиков, а делегация послов.
Девлин вернулся в покои барона и стал ждать, пока запыхавшийся Бейра не доложил, что ловушка захлопнулась.
Сопровождая главного из посланников по коридорам замка, прапорщик Миккельсон зорко следил, чтобы все часовые и слуги барона, переодетые в форму стражников, стояли по местам.
В дверь постучали.
– Войдите, – отозвался Девлин.
– Милорд, к вам гость, – сообщил Миккельсон, отвесив низкий поклон. Учтивым жестом он пригласил чужестранца войти.
Перед Девлином предстал мужчина средних лет, смуглый и темноволосый, в одежде сельваратского дворянина. Девлин не верил своим глазам – Сельварат считался надежным союзником Джорской империи. Какую роль в заговоре мог играть сельваратский аристократ? С другой стороны, если джорскианский лорд пошел на измену, почему бы выходцу из Сельварата не быть предателем?
