выиграть этот процесс и выцарапать Бэрнса, то нам нужен другой человек. Я подумал о вас. Вы должны немедленно взять это дело. Пошлите за актами и займитесь ими. И все это как можно скорей. Завтра утром я хочу видеть вас в зале суда.
Лестер был ошеломлен. В волнении он закашлялся.
— Не смотрите на меня так, будто я предложил вам завтра полететь на Луну, — грохотал Форбс. — Вы знаете дело. Знаете, о чем идет речь, и с завтрашнего дня будете вести защиту. Все, и никаких возражений.
Лестер плюхнулся в кресло.
— Патрика Флемминга это не сильно обрадует. Это заденет его самолюбие.
— Наплевать мне на то, что думает Патрик Флемминг. То, что он натворил сегодня, — это катастрофа. Он абсолютно бездарен.
— Мы все когда-то начинали с малого…
— Ах, оставьте это! Мне сейчас не до идеологических споров. Мы должны действовать, и немедленно!
Лестер глубоко вздохнул.
— Восстановим события, — сказал он. — Семнадцатилетняя Кэтлин Вернесс отправляется с братом на вечеринку. Братец улизнул со своей подружкой, и Кэтлин, соскучившись, уходит с вечеринки. Она идет коротким путем через Центральный парк. Ее преследует мужчина, который напал на нее сзади, заклеил ей скотчем глаза и залепил рот пластырем. Затем он бросает ее в кусты и насилует. Девушке удается освободить рот, и она кричит. Тогда мужчина наносит ей удар ножом, бросает свою жертву и убегает.
Мортон Форбс, поднявшись, начал ходить взад и вперед по комнате.
Лестер продолжал:
— За преступником наблюдает лодочник Джеймс Финнегэн, который, услышав шум, подумал, что кто- то опять хочет вломиться к нему — в прошлом году у него украли несколько лодок. Он полагает, что узнал обвиняемого, который затем убежал. Позднее полиция обнаружила орудие нападения с отпечатками пальцев Бостона Бэрнса. На этом основании его арестовывают.
— Верно, — произнес Мортон. — Обвиняемый отрицает факт преступления, говорит: нож либо был потерян, либо украден у него. Однако не может отрицать, что примерно в это время находился в Центральном парке.
Лестер кивнул.
— Он возвращался от своего друга, у которого засиделся допоздна. Они слушали пластинки и пили пиво.
Мортон Форбс остановился перед Лестером.
— Я надеюсь, что вы подвергнете главного свидетеля обвинения перекрестному допросу. Чем-то мне этот парень не нравится. Мы должны проанализировать его показания. Обвиняемый отрицает, что когда- либо видел девушку, и, конечно, малышка Кэтлин не могла его узнать, так как не имела возможности видеть.
— Я сейчас же займусь актами, — заявил Лестер. — Я разделаю этого свидетеля. Как мне стало известно, однажды, будучи главным свидетелем обвинения, он уже «пришил» одному цветному мокрое дело. Возможно, это у него патология. — Лестер ухмыльнулся.
— Оставайтесь реалистом, Лестер. Это важно. Но, в конце концов, одни показания будут против других показаний, в случае если настоящий преступник не явится с повинной, на что вряд ли стоит рассчитывать.
— Стало быть, вы также не верите, что обвиняемый является преступником? — спросил Лестер.
— Все, что нам до сих пор было известно о Бостоне Бэрнсе, не говорит за это. Но разве можно определить по внешнему виду, что кому-то вдруг придет в голову изнасиловать девушку, а потом ударить ее ножом. Что мы, в конце концов, знаем о человеческой психике и о внезапных действиях, которые и приводят к подобным преступлениям? Суд и присяжные руководствуются только доказательствами. А все показания лодочника выглядят пока правдоподобными. Все могло произойти именно так. Но я не хочу, чтобы Хэнк Брентон выиграл этот процесс. Я ни в коем случае этого не хочу.
— А я думаю, — улыбнулся Лестер, — вы печетесь о том, чтобы невинный не понес незаслуженного наказания.
— Конечно, я стремлюсь именно к этому, — проворчал Форбс. — В первую очередь. Но, кроме того, хочу выиграть процесс, и вы мне в этом поможете, Лестер. А теперь пришлите ко мне Флемминга. Завтра утром я буду в зале суда, и, надеюсь, вы будете знать, что вам делать.
— Я немедленно приступаю к работе, — ответил Лестер.
5
По правде говоря, Дженика и Лестер хотели в этот вечер встретиться в маленьком итальянском ресторанчике на Лексингтон-авеню. Однако еще раньше, до обеда, Лестер позвонил Дженике в лавку и попросил ее остаться в этот вечер дома и ждать его. Он намеревался сообщить девушке что-то важное.
Лестер пришел к ней около семи. Он рассеянно поцеловал Дженику, и они прошли в комнату, где Лестер, усевшись в кресло, тотчас же закурил.
— Эй, что случилось? — спросила Дженика. Она прелестно выглядела в своей широкой короткой юбочке с черными узорами и в узкой желтой футболке. Но Лестер, казалось, ничего не заметил.
— Что с тобой, любимый? Ты выглядишь таким рассеянным. Какие проблемы?
— Сядь, Дженика, и выслушай меня, — попросил Лестер. — Действительно есть куча проблем, и мы должны их обсудить.
— Если это касается Зорро, то вопрос решен. Сегодня я отдала его в школу для собак. Это было мне нелегко. Но я уверена, что через три недели мы получим послушную милую собаку. Ты рад этому?
Лестер вздохнул и слегка улыбнулся.
— Прекрасно, что ты это сделала, Дженика, — произнес он. — Но сейчас речь не о Зорро, а о более серьезной проблеме. — И он рассказал ей, что Мортон Форбс передал ему дело Бостона Бэрнса.
Какое-то время Дженика сидела молча, а затем спросила:
— И это тебя нервирует? Ты переживаешь, что теперь будешь меньше времени уделять мне? Верно? Но мы ведь будем видеться, кроме прочего, еще и в зале суда.
— Разве ты не понимаешь, Дженика? Мы не имеем права общаться, пока идет процесс. Никто из присяжных не может контактировать с защитой. Это обстоятельство меня и расстроило, когда Форбс дал мне задание. Я сразу же подумал о тебе.
Дженика словно приросла к своему месту. В первые минуты она не знала, что ответить.
— Процесс теперь не продлится слишком долго, — пробовал утешать ее Лестер. — Во всяком случае, я на это надеюсь. Однако пока невиновность Бэрнса не будет доказана и пока я не сумею получить веские доказательства против главного свидетеля обвинения, дело будет продолжаться. И до тех пор мы не имеем права видеться друг с другом.
Теперь и Дженика взяла сигарету. Лестер поднес зажигалку.
— Но это невозможно, — прошептала девушка. — Что, если этот процесс продлится много недель…
— Тогда мы на самом деле будем видеться лишь в зале суда, как ты только что правильно заметила, — криво усмехнулся Лестер.
— Я этого не выдержу, — произнесла Дженика. — Как же так, Лестер! Нельзя же такое сотворить с нами.
— Можно, дорогая, — ответил он. — В данный момент ты уже не вправе покинуть скамью присяжных. И я не могу отказаться от защиты. Иначе подведу старика Форбса. Он уже вбил себе в голову, что вытащит Бостона, и он ни в коем случае не хочет проиграть процесс Хэнку Брентону.
Дженика сочувственно улыбнулась.
