ваших выстрелил в меня из трубки. Откуда ему было известно мое имя?
Кира рассказала, и лицо Рика стало каменным.
— Долг крови, говоришь? Клянусь всеми чертями, если вы собираетесь принести меня в жертву, то очень сильно не правы!
— Люди моего народа вернутся сюда на закате, чтобы препроводить вас обратно в Рух. — Лучистые глаза Киры наполнились слезами. — Там тебя убьют, — прошептала она. — А ты живой, так сильно живой!..
Кира неожиданно схватила Рика за руки и привстала на цыпочки, стараясь дотянуться до него.
— Я слышала, о чем они говорили. Я знаю пророчество. Твоя тень покроет Марс. Они ненавидят и боятся тебя.
Последующие слова Киры утонули в потоке слез.
— Мне кажется, что ты принесешь нам жизнь, а не смерть, — бессвязно бормотала девушка. — В тебе так много жизненной силы, а мы умираем… Не дай им убить себя, Рик!
Он улыбнулся и взъерошил ее мягкие перышки:
— Лучше, чтобы люди твоего народа не слышали этих речей. Они знают, что ты здесь?
— Нет. О, Рик!..
Она взглянула на него снизу вверх. Рик наклонился и поцеловал маленькие трепещущие губы; Кира отпрянула с побледневшим лицом и, расправив крылья, стрелой взмыла в воздух. Мелькнув в солнечном луче, она исчезла из виду.
Рик сел и беспомощно воззрился на Майо.
— Эх! — произнес он. — Ну и дела!.. Что называется, из огня да в полымя!
Майо глядела на него скорее с любопытством, чем встревоженно.
— Постой, я ничего не поняла насчет прорицания. Рик рассказал Майо про старуху-ведунью.
— Я не собирался никого убивать! Но она совсем лишила меня рассудка. А напоследок вообще пырнула ножом. — И он задрал голову, показывая рубец на горле.
Майо ничего не ответила. Она сидела и рассматривала Рика таким пристальным и потусторонним взглядом, что тот в конце концов почувствовал себя неуютно.
Не то чтобы взгляд девушки взволновал его. Просто ее волосы горели на солнце так ярко, а кожа так напоминала венерианский туман на рассвете, лучащийся перламутром и предвещающий знойный день… На скулах парня заиграли желваки.
Майо встала, подошла к Рику и, накрыв его руки своими, продолжала изучать взглядом.
— Старуха была права, — наконец произнесла она. — И Кира права. В тебе заключена сила, но она дремлет. Однако главное, что она есть! Ты мало что совершил в своей жизни, не так ли?
— Я просто жил в свое удовольствие, и все тут… Ну и творил всякие вещи… Много чего натворил.
— Но ничего не создал. И не собирался создать. Слушай, Рик, тебе не приходило в голову, что в этом пророчестве что-то есть?
Он засмеялся:
— Считаешь, в мантии супергероя я буду смотреться лучше, чем в наручниках?
— Просто мне кажется, — тихо промолвила Майо, — что такая одежда тебе очень пойдет.
Она так это сказала, что Рик замер. Он даже дышать перестал, а придя в себя, подхватил Майо на руки…
Наконец они отпустили друг друга.
— Рик, нам следует поговорить. Осталось очень мало времени, пора что-то предпринять!
— Нечего предпринимать, кроха. Когда-нибудь позже, может, и появятся варианты, а сейчас, раз мы не умеем махать крылышками, как эта девчоночка, остается просто сидеть и ждать. Во всяком случае, против тебя они ничего не имеют. Ты, как говорится, чиста.
— Даже думать такое стыдно! — Майо передернула плечами. — У меня нет страха за свою жизнь. Я совсем о другом. Там, под землей, ты мечтал вышвырнуть вон Фаллона с его сворой.
Рик кивнул, кошачьи глаза метнули искры.
— А согласен ли ты пойти вместе с нами, с Хью Сент-Джоном? Я тебе точно скажу: наше движение — последняя надежда для планеты. Может, ты именно тот человек, который воплотит идею единства в реальность Старуха не болтала языком попусту, наподобие истеричной гадалки с магическим кристаллом. Она говорила дело. Учение о веерообразно расходящемся будущем принято даже на Земле. Там оно называется «теорией зондирования».
В возбуждении Майо сильно, до боли, сжала ладонь Рика:
— Поймай за хвост свое будущее! Отлей его в форму, построй его, сделай свое будущее великим, чтобы люди помнили тебя до тех пор, пока у них есть голос, чтобы передавать из уст в уста легенду о Рике Урк- харте!
Рик глядел на Майо во все глаза, ничего не видя. Он взволнованно смотрел куда-то сквозь нее, далеко- далеко… Затем резко поднялся и стал мерить террасу шагами.
— Моя тень… Весь Марс…
Майо медленно откинулась назад, наблюдая за ним, и ее лицо приняло вдруг странное выражение. Девушку кольнул какой-то неопределенный страх.
— А почему бы и нет?.. Клянусь небесами, почему нет? — Рик остановился, обращаясь к Майо не как к собеседнице, а словно разговаривал с неодушевленной точкой пространства. Он весь пылал; внутренний жар сделал его похожим на разгоряченного ковкой Талоса из древних мифов. — Почему нет? Фаллон, Шторм, Сент-Джон… Почему не я? Ухватить свое будущее — так! Будущее, а вместе с ним — целую планету… Планету, которая ждет, кто возьмет ее. Почему не мне быть этим человеком?
Слова его гулко взлетали под мраморные своды.
— Рик!.. — прошептала Майо.
Он едва ли ее слышал.
— Вам известно, кто такой Ричард Гунн Уркхарт?.. — Рик говорил медленно, с достоинством, а последние слова произнес, будто магическое заклинание. — Никогда раньше я не осознавал себя… Я просто не понимал, зачем живу!
Запрокинув голову, он торжествующе рассмеялся; эхо вторило раскатам его хохота. Майо сидела перед ним посреди мехов и ярких шелковых тканей, неподвижная и молчаливая. Сноп солнечного света бил из окна.
Рик опустился на колени и взял Майо на руки.
— Мы пойдем вдвоем. Ты именно та женщина, какая нужна мне, — сильная, готовая быть рядом, словно отточенное оружие. Вместе, Майо! И я украшу тебя ожерельем, главный камень в котором — планета Марс!
Он поцеловал девушку.
Но губы Майо не отвечали. На них была холодная горечь, привкус слез.
Рик отпрянул, внезапно остыв.
— Что случилось?
Девушка взглянула на него. Слезы текли по ее щекам, оставляя дорожки, блестевшие в свете угасающего дня. Она не плакала — чувства, бурлившие внутри, были слишком глубоки для рыданий.
— Я люблю тебя, Рик, — выговорила она.
— Конечно. А я — тебя.
— Нет… В тебе нет любви — такой, которую я имею в виду. Половина тебя уже проснулась — та твоя часть, что была подмечена старой марсианкой и напугала ее. Это — сила. Но к ней еще нужна душа.
Глаза Рика сузились:
— О чем ты говоришь?
— Я думала, что ты — такой человек, который всем нам необходим. Сильный, способный вдохнуть новую жизнь в умирающую планету… Но ты даже краешка не понял из того, о чем шла речь. Ты вместо жизни принесешь Марсу смерть… Смерть и разрушение, если останешься в живых.
Рик медленно опустил девушку.
— Что-то не пойму. Ты ведь хотела, чтобы я овладел Марсом, так?
— Я хочу, чтобы ты его спас. Во имя создания новой жизни.
