– Не называй меня малышкой! – вспыхнула она. – Не я глупа, как младенец, а ты! Иначе не пришел бы в Синхарат.
– Но ты тоже здесь, Фианна.
Она вздохнула. «Знаю. Это не то место, где я хотела бы быть. Но я служу госпоже Берилд и должна идти туда же, куда она».
Старк проницательно взглянул на нее. «Ты ей служишь. И все же ты ее ненавидишь».
Она колебалась. «Я не ненавижу ее. Иногда, несмотря на всю ее злобу, я ей завидую. Она живет такой полной и страстной жизнью. Но я боюсь ее – боюсь того, что она и Кайнон могут сделать с моим народом».
Эрик Джон Старк боялся того же, но не стал об этом говорить. Наоборот, он сказал: «Как зверь я озабочен своей безопасностью. Ты что-то говорила о западне?»
– Так оно и есть, – ответила Фианна. – Ты нужен Кайнону, чтобы обучить его орды, когда они соберутся, иноземному искусству войны. Но Дельган и его поддержка Кайнону гораздо нужнее. Если Дельган потребует твоей смерти за смерть Лухара…
Она не кончила, это сделал за нее Старк. «Кайнон с сожалением пожертвует одним специалистом по партизанской войне, чтобы сохранить дружбу с жителями Низкого Канала. Благодарю за предупреждение. Но я и сам это знаю».
Фианна с надеждой сказала: «Ты можешь ускользнуть до прихода Дельгана. Если украдешь животное и захватишь воду, спасешься».
Нет, подумал Старк. Если бы я хотел спасти шкуру, это было бы самое разумное. Но Саймон Эштон ждет в Тараке, и я не могу явиться к нему и заявить, что вышел из дела, потому что оно слишком опасно.
К тому же, подумал он, есть здесь что-то такое, чего я не понимаю. А должен понять. Что-то…
Фианна, следившая за выражением его лица, вдруг сказала:
«Остаешься. Не объясняй, почему. Сейчас как раз ты придумываешь причину. Ты остаешься из-за Берилд».
Старк улыбнулся. «Женщины всегда считают, что в них причины поступков мужчин».
– А все мужчины отрицают, хотя это правда. Скажи, вы с Берилд стали любовниками в пустыне?
– Ревность, Фианна?
Он ожидал вспышки негодования, но ее не было. Напротив, в глазах Фианны появилось загадочное, почти сожалеющее выражение, и она мягко сказала: 'Нет, не ревность, Эрик Джон Старк.
Сожаление'.
Она неожиданно встала. «Меня прислали отвести тебя к госпоже Берилд».
Глаза Старка слегка сузились. «При Кайноне? Понравится ли ему это?»
Фианна невесело улыбнулась. «Ты разумный и осторожный зверь, раз подумал об этом. Но Кайнон внизу, в лагере под городом. И госпожа Берилд не любит это здание. Она в другом месте. Я отведу тебя».
Они вышли на большую площадь. На ней никого не было; украшенные скульптурами стены и башни поднимались к пылающему красному закату, окутанные угнетающим молчанием. Шаги громко звучали на старинной мостовой, и Старку показалось, что камни древнего Синхарата слушают и смотрят.
Вечерний ветер коснулся его лица. Неожиданно Старк остановился. Он услышал звук, который начинался как еле различимая вибрация и вкрадчиво усиливался. Шепот, смутное бормотание, которое доносилось отовсюду и ниоткуда; теперь уже казалось, что Синхарат не только слушает и смотрит, но и сам говорит.
Шепот перешел в музыкальные звуки – звуки органа. Они исходили как будто из самого коралла, на котором стоял город.
Звуки флейт – от высоких башен, ловивших последние красные лучи. Резкие отдаленные голоса пустынных труб – от резных карнизов зданий по всему городу.
Старк схватил Фианну за руку. «Что это?»
– Голоса рамасов.
Он грубо сказал: «Не болтай вздор!»
Она пожала плечами. «Так считают все жители Сухих Земель. Поэтому они и не любят приходить сюда. Но это просто ветер гудит в пустотах коралла».
Старк понял. Массивный коралловый пьедестал, на котором стоял город, представлял собой обширный улей с тончайшими проходами, и ветер, попадая в них, создавал причудливый эффект.
– Неудивительно, что ваши варвары этого не любят, пробормотал он. – Я сам варвар. И мне это тоже не нравится.
Они шли по улицам, которые, как туннели без крыш, извивались меж стенами и башнями, невероятно тонкими и высокими в вечернем небе. Некоторые башни утратили верхние этажи, другие полностью разрушились, но сохранившиеся были прекрасны. Когда менялся ветер, певучие голоса Синхарата тоже менялись. Иногда они были мягкими и приятными, бормотали о вечной молодости и удовольствиях. А потом становились сильными и свирепыми, полными ярости и гордости, они кричали: «Ты умрешь, а я нет!»
Иногда они звучали страшно, с безумным смехом. Но всегда в звучании было что-то злое.
Во всем мире, даже в Валкисе, рамасы были только легендой, туманной традицией, которую хитрый варвар использовал, чтобы придать блеск своему господству. Но здесь, в Синхарате, они по-прежнему казались реальностью, и Старк начал понимать, почему в древности весь мир боялся их, ненавидел их и
