окончательно убедиться, что он заснул.
Пижама его распахнулась на груди, обнажая освещенные луной широкие плечи и мощный торс. Она на секунду забыла о цели своего осмотра, позволив себе насладиться его видом, пока он не заметил ее.
«Я теряю драгоценное время», — напомнила она себе, отступая на шаг от мужского тела, распростертого прямо перед ней.
Медленно повернувшись, она направилась к двери. Поскольку единственный ключ был у него, надо постараться закрыть дверь так, чтобы она не хлопнула. Оглядевшись, Пэппа наконец сообразила, что в таких мотелях администрация на всякий случай оставляет письменные принадлежности. Лишь бы повезло…
Тихо выдвинув ящик стола, она нашла то, что искала. Вернувшись к двери, она повернула ключ и, вставив конверт между защелкой и пазом, прикрыла ее.
Полушагом, полубегом Пэппа направилась к телефону, который приметила еще во время их прогулки. «Хорошо, что надела свитер прямо на ночную сорочку», — подумала она.
Добравшись до телефона, она сунула руку в карман и достала конверт с домашним телефоном Эскобара, кредитную карточку и монеты на размен.
На другом конце провода ей ответил женский голос.
— Я бы хотела поговорить с мистером Эскобаром, — негромко произнесла Пэппа. — Извините, что звоню так поздно, но у меня весьма срочное дело.
Женщина, очевидно, уже привыкла к ночным звонкам, потому что ничего не ответила, и через секунду послышался сонный голос Эскобара:
— Кто это?
В его голосе слышалось смутно различимое предупреждение, что, кто бы ни звонил, причина должна быть достаточно веской. Пэппа прижала трубку к уху и как можно вежливее извинилась за поздний звонок.
— А, это вы, офицер Палмер!
Она услышала шуршащий звук и догадалась, что он сел на кровати.
— Что-нибудь случилось?
«Все случилось!» — хотела сказать она, но вместо этого проговорила:
— Нет, сэр.
— Тогда почему вы звоните в такой час?
Пэппа рассказала ему, что хотела, и совсем не удивилась, когда услышала его отказ.
— Но он же ваш друг, сэр, — напомнила она, стараясь говорить спокойно. — Нет смысла держать его в неведении и дальше.
— Есть ли смысл или нет его, этот вопрос я с вами обсуждать не намерен, офицер Палмер, — строго ответил он. — Помните о секретности…
Пэппа от злости стиснула зубы.
«Пошел ты со своей чертовой секретностью!» — подумала она, глядя на телефонную трубку.
— Извините, что прервала ваш сон, — наконец произнесла она, разочарованно опустив плечи.
— Спокойной ночи, офицер Палмер.
— Спокойной ночи, сэр.
«Все к чертям!» — зашипела она. Единственной преградой, разделявшей их с Кристофером, была его вера в то, что она Гленда Корлис, а он слишком принципиальный человек, чтобы заниматься с ней любовью, пока она находится под его охраной.
Переживания мучили ее, делали несчастной. Как затравленный зверь, ищущий выхода из клетки, Пэппа стояла около будки, озираясь по сторонам.
Пренебрегая предупреждением прокурора держаться ближе к Кристоферу ради своей же пользы, Пэппа помчалась куда глаза глядят. На всякий случай она засунула пистолет в задний карман, но сейчас даже и не вспоминала о нем.
Как долго она бежала, Пэппа не знала, но догадывалась, что пробежала гораздо большую дистанцию, чем они прошли с Кристофером во время прогулки. Перейдя на быстрый шаг, она повернула обратно.
Пробежка помогла ей успокоиться, но, подходя к двери, она поняла, что это отчаянное упражнение не избавило ее от навязчивого желания быть с мужчиной, делившим с ней комнату.
«Еще три дня», — угрюмо подумала она, берясь за ручку двери. Через три дня они доберутся до Лос- Анджелеса, исполнив свои обязанности, и расстанутся. Сейчас ей показалось, что эти три дня — целая вечность.
Кристофер не мог определить, что именно его разбудило, но приподнялся он как раз в тот миг, когда входная дверь закрылась.
Первой его мыслью было помешать Пэппе уйти. Он подумал, что она разозлилась на него за то, что произошло, а точнее — не произошло между ними.
Но, поразмыслив, он решил предоставить ей возможность выйти, а самому проследить, что задумала эта женщина.
Отбросив одеяло, он быстро натянул слаксы, ботинки и, уже на ходу застегивая рубашку, кинулся к двери. Возвращение за пистолетом вызвало минутную задержку, и он почти потерял Пэппу из виду. Засунув пистолет за пояс брюк, он ощутил, как холодная сталь обожгла кожу, и выбежал из дома.
«Прекрасная лисица», — подумал он, заметив конверт, вставленный в дверь и выпавший, когда он открывал ее. Прилаживая конверт на место, он потерял еще несколько драгоценных секунд. К тому времени, когда он все-таки настиг ее, она стояла в телефонной будке.
Скрывшись в тени, он внимательно наблюдал за ней. Кому она звонила в такой поздний час и зачем? Вцепившись пальцами в кору дерева, он всеми силами сдерживался, чтобы не подойти ближе и не попытаться прислушаться к разговору.
После разговора она выглядела расстроенной и потерянной. Это тронуло его до глубины души, и он уже собрался было подойти и обнять ее, прижать к себе и поцелуями заставить ее забыть обо всех горестях и печалях.
И тут она сделала совершенно неожиданное. Пока он прятался за деревом, испытывая неимоверную жалость к ней, потому что она была печальной, и к себе, потому что он не мог к ней подойти, она вдруг побежала. Секунду он стоял потрясенный, не в силах сдвинуться с места, следя глазами за стройной фигуркой, которая все удалялась в противоположном от домика направлении.
Даже усталый, Кристофер легко мог нагнать ее, но он предпочел держаться на дистанции, не упуская ее из виду, готовый к любым неожиданностям.
Потом, лежа в кровати и заложив руки за голову, он смотрел в окно. Ему было видно небо, редкие облака, плывущие по темному небосклону, временами закрывающие луну, отчего вся комната погружалась во тьму.
Улыбка появилась в уголках его рта, когда он услышал, как открылась дверь и послышались осторожные шаги. Он заставил себя дышать размеренно, как спящий человек.
Как он и предполагал, Пэппа подошла к его кровати и некоторое время стояла, разглядывая его, потом, осторожно ступая, направилась к своей кровати.
Тихо повернувшись на бок, он осторожно посмотрел на нее из-под локтя и тут же понял, что допустил ошибку, потому что именно в этот момент луна вышла из-за туч и своим бледным светом осветила женщину.
«Черт побери!» — пробормотала Пэппа, потому что, оказывается, надела сорочку наизнанку. Она стала снимать ее и уронила на пол.
Повернувшись, чтобы поднять ее, она предстала перед глазами Криса совершенно нагой, давая ему тем самым прекрасную возможность оглядеть ее тело. Грудь ее была высокой и упругой, талия тонкой, а живот плоским. Он почувствовал, как реагирует его натура на прекрасное женское тело, купающееся в лунном свете.
Как пронзающие его стрелы, злоба, раздражение и насмешка овладели им, и, пробормотав едкое замечание, он отвернулся к окну, а потом, сжав зубы, подумал: «Ну и дурак!» Тогда он и понял, что эта женщина начинает сводить его с ума.
