18
Мистический массажист
«Геринг, проклятая ищейка, убивает всех животных. Представьте себе. Вот какой-нибудь несчастный олень мирно пощипывает травку, и тут приходит охотник с ружьём, чтобы убить бедное животное, — доставит ли это вам радость?..» Достойные чувства, и кто бы, вы думали, их выражал? Эти слова были сказаны (и даже не на публике) Генрихом Гиммлером — человеком, одним росчерком пера способным обречь на смерть тысячи людей.
Были ли у личности Гиммлера две стороны? Однажды он, по наущению жены, приказал своему заместителю Рейнгарду Гейдриху просить о разводе. Чуть позже, когда во время одного публичного мероприятия Гиммлер танцевал с фрау Гейдрих, смелость покинула его, и он отменил свой приказ, заверив Гейдриха, что всё будет в порядке. Его имя, более чем имя любого другого нацистского лидера, связывается с безжалостным уничтожением шести миллионов евреев во время Второй мировой войны. Как хорошо известно из истории, это массовое убийство не было результатом какой-либо военной операции. Из семян антисемитизма, брошенных в магических ложах и давших ростки в Оккультном рейхе, вырос чудовищный цветок, который питали концентрационные лагеря Бельзен, Освенцим и многие другие. Это была политика геноцида, эвфемистически названная «окончательным решением еврейского вопроса». И если бы не конечная победа союзников, то нет сомнений, что эта политика была бы доведена до своего логического завершения: европейское еврейство было бы уничтожено.
Некоторые историки без особых на то оснований утверждают, что идея «окончательного решения» изначально принадлежала Гиммлеру. Но сейчас это кажется маловероятным. 11 ноября 1941 г. он получил соответствующие указания от Гитлера и возвратился в свою резиденцию глубоко удручённый тем, какой оборот принимают события. Почти ровно год спустя он предельно откровенно выразил свои взгляды: «Я никогда не желал уничтожить евреев. У меня были совершенно другие планы. Это всё на совести Геббельса…. Вплоть до весны 1940 г. евреи ещё могли уехать из Германии без всяких проблем. Потом взял верх Геббельс». «Другие планы» Гиммлера, по его собственным словам, заключались в том, чтобы изгнать всех германских евреев, позволив им забрать с собой свою собственность. Геббельс же видел единственный способ решить «еврейскую проблему» в полном уничтожении евреев. Так, по крайней мере, утверждал Гиммлер.
Осталось ли где-то в самой глубине души этого холодного роботоподобного «инопланетянина» хоть что-то от того юноши, который написал: «Я всегда буду любить Бога»? Рискованное предположение. Ведь ни в коем случае нельзя забывать, что речь идёт о человеке, который санкционировал позорные медицинские эксперименты в Дахау, обеспечил профессора Хирта всеми необходимыми ему «еврейско-большевистскими» черепами и заведовал газовыми камерами с убийственной, в буквальном смысле, эффективностью. Каковы бы не были гиммлеровские оговорки и от кого бы первоначально не исходила идея «окончательного решения еврейского вопроса», Гиммлер взялся за её осуществление с холодной решимостью. Его приверженность нордической расовой мифологии позволяла ему относить евреев не просто к гражданам второго сорта, но к разряду недочеловеков. Мёртвые тела, вывозимые из концлагерей, чтобы быть похороненными в общих могилах, принадлежали не людям, но вещам. Они представляли собой тупиковую ветвь эволюции, подобно неуклюжим, рыжеволосым чудовищам Лемурии. Евреи были паразитами. По своей расовой сущности они несли в себе потенциал разрушения не просто цивилизации, но и самого истинного человечества. В то время как многие антисемиты ненавидят и боятся евреев по экономическим причинам, у Гиммлера злобное отвращение к евреям коренилось куда глубже — в биологии.
Тем не менее, в октябре 1944 г., в невероятной истории Третьего рейха произошло одно из самых невероятных событий. Этот архивраг еврейского народа, беспощадный истребитель евреев, это воплощение ненависти ко всему еврейскому, согласился встретиться с доктором Жан-Мари Мюси, председателем швейцарского Альтбунда, чтобы обсудить будущее евреев, находившихся в руках нацистов. Что ещё более невероятно (хотя, возможно, тут даже слово «чудо» окажется слишком слабым) — во время этой встречи Гиммлер согласился освободить всех евреев, находившихся в германской неволе и разрешить им выехать в Швейцарию. Это не было пустым обещанием. Сразу по возвращении из Вены, где состоялась встреча, он издал приказ, полностью запрещавший дальнейшее уничтожение евреев в концентрационных лагерях. К тому же в приказе предписывалось предоставить больным и слабым евреям определённый уход. Два месяца спустя рейхсфюрер СС пошёл ещё дальше. Он согласился перевести всех скандинавских заключённых концлагерей в специальный лагерь под Гамбургом, где о них бы заботился шведский Красный Крест, и постепенно выпустить их в Швецию. Чтобы подготовить всё необходимое для перевозки людей, был приглашён вице-президент шведского Красного Креста.
Тут мы вправе задаться вопросом, что же случилось с баварским чудовищем? Почему Гиммлер оказался готов согласиться и даже способствовать тому, что прямо противоречило всем его убеждениям? Легко предположить, что на фоне явного проигрыша Германии, он просто пытался немного подстраховаться на случай победы союзных держав. Но такое объяснение не выдерживает никакой критики, поскольку для Гиммлера неизбежность поражения Германии была вовсе не очевидна. Гитлер говорил ему, что 20 января 1945 г. войска Рейха снова завладеют Европой. Это было последней, отчаянной попыткой Гитлера восстановить былые провидческие способности, к тому времени безнадёжно утраченные, несмотря на все усилия любимого гитлеровского знахаря, который обильно потчевал своего господина снадобьями собственного изобретения. Но Гиммлер верил в это предсказание.
Тогда что же заставило его действовать так, как описано выше?
Ответ покажется столь же фантастичным, как и всё наше повествование. Дело в том, что сатанинское влияние, которое оказывал на Гиммлера Гитлер, оказалось, по крайней мере, частично нейтрализовано влиянием светлого оккультиста.
Феликс Керстен родился в 1898 г. в Финляндии, хотя позже, проведя много лет в Нидерландах, стал считать себя голландцем. Когда он повзрослел, то превратился в полного, удачливого и довольно самоуверенного бонвивана. Но за этой сугубо мирской видимостью скрывались способности и подготовка самого необычного рода.
Он интересовался медициной и ещё юношей изучал в Финляндии искусство массажа. В континентальной Европе это искусство ценится намного выше, чем, например, в Великобритании, и мастерство в нём (подтвержденное соответствующими официальными свидетельствами) даёт на континенте статус, который ненамного уступает статусу врача. Керстен, вдобавок к мышечному массажу, изучил другую форму мануальной терапии, которая заключается в воздействии непосредственно на нервные центры. Эта техника основана на теории, что многие виды физической боли происходят от нервного напряжения (скорее в физическом, чем в психологическом смысле). Правильное воздействие на нервные окончания снимает напряжение и таким образом устраняет боль.
Керстен был искусен. Он получил свою специальность в Финляндии, но со временем перебрался в Берлин, где начал успешную практику. Он имел вкус к добродетельной жизни, не говоря уже о его исключительном умении найти подход к больному, но у него не было ни малейшего интереса к эзотерике. Затем, как бы совершенно случайно, он повстречал восточного оккультиста по имени Ко.
Керстен поразился, узнав, что Ко был ещё и массажистом — поразился, потому что телосложение д-ра Ко менее всего подходило для этого: он был худ, хрупок и тщедушен. Тем не менее, этот маленький азиат был не просто массажистом, но массажистом высочайшего класса. Он попросил Керстена показать его собственный талант. Керстен исполнил просьбу. Когда сеанс закончился, Ко, с чисто китайской парадоксальностью, сказал: «Всё было хорошо, но ты ничего, вообще ничего не знаешь».
С тех пор началось их невероятное сотрудничество. Доктор Ко верил в астрологию. Тридцать лет назад у него в гороскопе было предсказано, что он встретит Керстена, которому суждено будет стать его учеником и продолжить тайную традицию целительства, которую Ко практиковал всю жизнь. Вначале осторожный Керстен отбрасывал всякую мысль о том, чтобы стать учеником странного коротышки, но со временем смягчился. То, чему он научился у Ко, и в самом деле было очень необычным методом массажа.
Ко, хотя и был китайцем, обучался искусству целительства в Тибете. Как нацисты думали, что посвящены в тёмный тибетский оккультизм, так Ко считал себя носителем светлых магических традиций этой таинственной страны. Первое, чему он стал учить Керстена, было не работой руками, а медитацией. В
