На протяжении долгого времени болельщики считали обязательным показать всем, за кого болеют. Клубные шарфы и шапочки встречались на каждом шагу. Это начало меняться, когда на трибунах появились скинхэды. Одежда фирмы Ben Sherman, стэйпрессы [то есть брюки, сохраняющие форму, которые не нужно гладить (в теории, конечно)] Levi's и ботинки Doc Martens благодаря им стали ассоциироваться с футбольным насилием, но шарфы все еще продолжали использоваться фанами. Было очень обидно потерять шарф в драке, особенно если он доставался врагу. Хулиганы стали больше уделять внимания своему внешнему виду. После выхода в 1973 году фильма «Механический апельсин» [легендарный «A Clockwork Orange» режиссера Стэнли Кубрика по не менее легендарному роману Энтони Берджесса], который был наполнен сценами насилия, многие стали одеваться, как герои фильма. К счастью, это продолжалось недолго, иначе это было бы уж слишком [кто смотрел-читал, тот поймет, почему].
В 1974 году произошло еще одно событие, к которому все применяли слово «впервые». Это было убийство на футболе. Во втором туре чемпионата «Болтон» отправился на матч в Блэкпул, и эта игра не должна была стать поводом для серьезных проблем. Но стычки происходили весь день, причем во всех из них применялись подручные предметы. В перерыве во время очередной драки фан «Блэкпула» упал и не поднялся. В груди у него был нож. Человеку, который нанес смертельное ранение, было 14 лет.
Хотя этот инцидент привел всех в состояние шока, все именно к этому, а я вообще удивляюсь, как это не произошло е: раньше. Практически во все стычках применялись опасные бритв ножи и дубинки, и рано или поздно это должно было привести к трагедии. Все поняли, что надо было что-то менять.
По примеру «Эвертона» и «Ноттингем Форест» клубы по всей стране стали устанавливать на стадионах решетки. На какое-то время это действительно принесло положительные результаты. Полиция вела себя активно на всех играх, даже на тех, где не ожидался аншлаг. Изменилось то, что полиция начала контролировать в дни матчей не только трибуны стадиона, но и прилегающую к нему территорию. Приезжие болельщики находились под постоянным контролем полиции, а после игр оставались на своих секторах до тех пор, пока полиция не была уверена в том, что сможет обеспечить им безопасную дорогу на вокзал.
Впервые хулиганам пришлось преодолевать препятствия, которые им создавала полиция и футбольные чиновники. Фаны сменили сектора за воротами на центральные стоячие сектора. Они старались расположиться как можно ближе к приезжим фанам и могли закидывать их различными предметами на протяжении всего матча. Проникновение на вражеские сектора стало происходить все реже не только потому, что было трудно туда попасть, но и потому, что их было трудно покинуть, если что-то шло не так, как надо.
Но с некоторым затишьем на трибунах вспыхнули с новой силой сражения за пределами стадиона. Атакам подвергались как специальные поезда, так и автобусы — вид транспорта, который предпочитали хулиганские фирмы. Местами, которые приходилось защищать от врагов, как раньше нужно было защищать трибуны, стали пабы. Драки стали возникать задолго до начала матча, пока полиция не успевала взять ситуацию под контроль. Так как хулиганы стали собираться в основном в пабах, именно они стали местом большинства столкновений. Победа во вражеском пабе стала не менее почетной, чем победа на вражеском секторе. В середине семидесятых появились первые законы, направленные против футбольных хулиганов. Но в судах практически никто не получал тюремный срок, так как (несколько утрирую, конечно) достаточно было просто появиться там в приличной одежде и извиниться.
Все менялось в среде футбольных хулиганов. Теряла популярность музыка в стиле ска, всё меньше скинов было видно на футболе. Стала популярна музыка соул и джаз-фанк, которую я с удовольствием слушаю и сейчас.
В это время впервые у хулиганства появился расистский оттенок. Сказывалось влияние Национального Фронта. Все больше черных игроков стало появляться в клубах, а правые движения начали рассматривать футбольных болельщиков как идеальный способ борьбы с ними, и такие издания, как «Бульдог» [издание Национального Фронта], стали все чаще продаваться на стадионах. Многие из тех, кто увлекся этой идеей, стали одеваться так же, как скины, но отличало их от прошлых скинов то, что они брили головы [имеется в виду «налысо» — в Англии таких называют «бон-хэдс», то есть бонхэдами, в отличие от собственно скинхэдов, которые предпочитали просто короткие стрижки под машинку, «кропы» (английское crop)]. Новый имидж скинов стал популярен, а это означало конец эры «настоящих» скинов.
На трибунах появлялось все больше последователей Национального Фронта, именно они были тогда основными организаторами беспорядков на футболе. Хулиганы позволяли использовать себя в чужих политических интересах, и многие, вспоминая то время, испытывают чувство стыда.
В 1976 году у полиции появилось новое оружие в борьбе с футбольными хулиганами — камеры скрытого наблюдения. То, что арестовать могли теперь кого угодно, кто был заснят во время беспорядков, если не сегодня, то на следующей игре, многих хулиганов привело в состояние шока. Но хулиганы смогли достойно ответить. Проблемы практически исчезли с трибун, но стали появляться где угодно за их пределами.
Для фанатов лондонских клубов излюбленным местом для сведения счетов с оппонентами стало лондонское метро. Фирмы использовали для этого одни и те же станции. Хулиганы «КПР», например, предпочитали действовать на «Лэндброк Грув», а на «Фулхэм Бродуэй» было лучше не появляться, если ты не был фаном «Челси». Субботними вечерами станции метро и вокзалы Лондона становились местом разборок футбольных хулиганов. Атакам подвергался почти каждый поезд, на котором ехали болельщики.
Другим местом для драк стали станции обслуживания и бензоколонки на шоссе. На одной станции могло остановиться несколько автобусов с фанами разных клубов, и нетрудно догадаться, к чему это не раз приводило. Все это привело к тому, что в 1977 году станции перестали принимать фанатские автобусы, если они не предупреждали о своем приезде заранее.
Для полиции это создавало дополнительные проблемы. Они боялись того, что их нововведения не будут работать. Но на их стороне был закон, который иногда оправдывал не совсем адекватные действия. Хулиганы понимали — что бы ни делали полицейские в борьбе с ними, им все сойдет с рук.
Полиция фактически получила полную свободу в выборе средств борьбы с хулиганами и начала использовать эту свободу по полной программе. Для многих, кто выезжал в другие города в семидесятых — восьмидесятых, полиция была первоочередным врагом. Любой, кто ходил на футбол, был для полиции потенциальным хулиганом, и часто страдали невиновные люди. Все сходились во мнении, что хуже всех была мерсисайдская полиция. За ней шли лондонская и полиция Ньюкасла. Лично я считаю, что многие из них ничем не отличались от зверей. Но противостояние полиции и хулиганов не привело ни к чему, кроме обострения проблемы. Хулиганы получили еще один объект для ненависти.
В 1976 году погиб еще один болельщик. Им оказался болельщик «Миллуолла», получивший удар ножом во время драки с фанами «Вест Хэма» на станции метро «Нью-Кросс». Общественность была в шоке, а шеф полиции страны призвал правительство приостановить проведение чемпионата на год, чтобы полиция смогла лучше подготовиться к борьбе с хулиганами. Призыв этот был проигнорирован. Вместо этого на экранах страны появился документальный фильм «Панорама» о фанах «Миллуолла».
Невозможно переоценить эффект, который этот фильм произвел на развитие хулиганства в Англии.
