Риф яркости

Наш маленький треки истекает жидкостью на полу, а в это время кто-то говорит. Это не пронзительные свистки, какими пользовались ранее существа. И не Галсемь или любой другой цивилизованный язык – это англик.

– Боже… – слышу я недоверчивый голос, который мне кажется человеческим и женским, со странным акцентом, какого я никогда не слышал,

– Боже, все эти, и еще джофур!

XXVIII. КНИГА СКЛОНА

Легенды

Говорят, что мы все потомки неудачливых рас.

Согласно многим сказаниям Шести, в пяти галактиках царят бесконечные войны, преследования, страдания и фанатизм. Но если бы это действительно было типично, цивилизация не продержалась бы и миллион лет, не говоря о более чем миллиарде.

Если бы это было типично, существовал бы не десяток мест, подобных Джиджо, а бесчисленные поселения сунеров.

Если бы это было типично, планеты, подобные Джиджо, были бы давно заняты.

Но другие источники утверждают, что большинство звездных рас относительно спокойны. Что они умудряются соблюдать свои интересы, растить клиентов и обрабатывать взятые в аренду планеты с хорошими манерами и с соблюдением древних кодексов. И при этом идут по тропе Возвышения к ожидающему их превосходству. А раздраженные выходки ревнивых, фанатичных союзов они считают безвкусными и незрелыми, но зачем вмешиваться, если проще и безопасней опустить голову (головы) и заниматься своим делом?

Клиенты, которым повезло быть принятыми такими умеренными кланами, вырастают в мире и безопасности, и только в промежутках – в легендарные Времена Перемен – перевороты захватывают даже осторожных и укрывающихся.

Во вселенной процветают сильные. Те, кто закален стычками в темных переулках космоса.

Но эти переулки требуют и жертв. Говорят, что мы, Шесть, относимся к тем истекающим кровью беженцам, которые спасаются от проигранных войн и разбитых мечтаний, ищут места, где можно спрятаться. Залечить свои раны. И поискать другой тропы.

Поискать еще одной, последней возможности.

Сара

С какой стороны ни посмотри, невероятная путаница.

Парализующая бомба обратила вьючных животных в истерическое бегство, они сорвались с привязи и исчезли в лабиринте каменных шпилей. Кому-то надо пойти на поиски их, но только после того как будет оказана помощь раненым со всем мастерством, на которое способна Сара.

Ослепших – возможно, временно – людей нужно успокоить, затем накормить с рук. Позже оттащить мертвых на ровное место, где будет разожжен погребальный костер. Он превратит тела в неизбежный мусор, и аккуратную, удобную для перевозки груду соберут и отправят к морю.

Было еще одно осложнение. У нескольких погибших воительниц Урунтая были в сумках мужья и личинки. Сара собрала самых сильных, тех, кто сумел выбраться из сумок, – у них есть шанс выжить – в импровизированной палатке, где миниатюрные самцы присматривали за своим потомством, разжевывая мясо и отрыгая его для одутловатых, похожих на гусениц, еще не достигших детского возраста уров.

В сказаниях уров, восхваляющих воинскую доблесть, никогда не говорится о тех трудностях, которые возникают после битвы. Может, никто бы не воевал, если бы знал заранее, что придется расчищать кровавое месиво.

Курту и Джоме пришлось наконец перед закатом присесть, чтобы немного поесть и отдохнуть. Но тут стало темнеть, и пламя костра осветило две группы мрачных пленников: людей и уров, – которые угрюмо смотрели друг на друга, полуслепые и раздражительные. Никто не казался более печальным, чем бывший мудрец, ученый, ставший пророком, который так уверенно спорил с Сарой лишь полдня назад. Дединджер расчетливо посматривал на Курта, который не расставался с пистолетом и ни на мгновение не выпускал пленников из поля зрения.

Прежде чем сесть самой, Сара проверила раны Прити. Из разрезов все еще сочилась кровь, и это ее тревожило. Трудно было зашивать раны, потому что шимпанзе – вполне естественно – дергалась, а у Сары перед глазами все еще расплывалось от действия парализующей бомбы. Сделав для своей маленькой помощницы и друга все, что можно, Сара огляделась в поисках Незнакомца. Весь день он помогал, но уже с час она его не видела, а ему пора принимать лекарство.

Курт сказал:

– Он пошел туда, – он указал на скалы в южном направлении, – чтобы поймать ослов. Не волнуйся. Парень, кажется, умеет о себе позаботиться.

Сара сдержала первоначальную реакцию – выругать взрывника за то, что позволил звездному человеку одному уйти в дикую местность. Ведь чужак все-таки калека и может заблудиться или пораниться.

Но потом вспомнила, что он необычно компетентный калека. Искусный и сообразительный там, где не нужны слова. И для человека с таким мирным характером сражается он поразительно умело.

Пожав плечами, Сара приняла то, что нельзя изменить, чтобы поесть немного сухого воинского хлеба и попить из кувшина теплой воды со вкусом кожи.

– У нас нет нужного кольца для правильной подготовки мульчи, – сказала она, жуя, – поэтому утром нужно будет собрать дров для погребального костра. – Говорила она громче, чем обычно, потому что у всех еще не восстановился нормальный слух. Нужно было кричать, чтобы пробиться сквозь постоянный гул в ушах. – И кого-нибудь придется послать за помощью.

– Я пойду, – вызвался Джома. – Только я не ранен в битве. Я силен, и у меня есть компас. Дядя Курт знает, что я не заблужусь. И я могу передвигаться очень быстро.

Старший взрывник выглядел встревоженным. Племянник еще слишком молод. Но после недолгих размышлений Курт кивнул.

– Это имеет смысл. Он может пойти…

– Конечно, посылать нужно меня! – прервала Ульгор, отворачиваясь от костра, за которым присматривала. – Я могу бежать быстрее и дальше, чем этот ребенок, и я хорошо знаю эти холмы.

Сара подавилась.

– Ни в коем случае! Не могу поверить, что мы не связали тебя с остальными! Отпустить тебя? Чтобы ты могла привести еще много своих фанатичных друзей?

Ульгор повернула узкую коническую голову и искоса посмотрела на Сару.

– Как будто эти друзья уже не направляются к нам, дорогая дочь Нело? Не забудь, что Ур-Качу выслала вперед посыльных. Предположим, племянник Курта сможет дорваться до Поляны, избежав встречи с люггером или стаей куврасов. Если он направится на север, ручаюсь, что вначале он встретит союзников Ур-Качу, торопящихся на соединение с ней.

Теперь настала очередь Курта прервать ее резким жестким смехом.

– А кто сказал, что он направится на север? Ульгор и Сара посмотрели на него.

– Как это? Очевидно, нам нужно…

Сара смолкла, увидев улыбку взрывника. Если подумать, Курт никогда не говорил, что направляется на Собрание. Она, вполне естественно, полагала, что его срочное дело именно там. Но он мог оставить нашу группу на Перекрестке, где мы должны были повернуть вверх, к Яйцу.

– Другие представители моей гильдии уже давно находятся там, чтобы помочь высоким мудрецам. Но мы с мальчиком направлялись в другое место. И поскольку уж речь зашла об этом, советую тебе, Сара, идти с нами. Прежде всего, это самое последнее направление, в котором будет искать Урунтай.

Это была самая длинная речь, какую Сара когда-либо слышала у Курта, и она начала размышлять над его словами. Например, почему он говорит об этом в присутствии Ульгор?