— Нет, — произнёс дрожащим голосом пожилой человек. — Она права. У вас глаза матери.
— Хм, — Гарри нахмурился. — Полагаю, и
— Достаточно, мистер Поттер, — оборвала МакГонагалл.
Пожилой человек поднял руку, чтобы прикоснуться к Гарри, но тут же её опустил.
— Я рад, что вы живы, — пробормотал он. — Спасибо, Гарри Поттер. Спасибо за то, что вы сделали… А теперь я оставлю вас.
И он медленно направился прочь, к центральной части Косого Переулка.
МакГонагалл мрачно и напряжённо огляделась по сторонам. Гарри последовал её примеру и тоже огляделся вокруг. Но на улице не было ничего, кроме старых листьев, и из прохода, ведущего в Косой переулок, можно было видеть лишь снующих туда-сюда прохожих.
Наконец МакГонагалл расслабилась.
— Нехорошо получилось, — тихо сказала она. — Я знаю, вы не привыкли к такому, мистер Поттер, но люди проявляют к вам интерес. Пожалуйста, будьте к ним добры.
Гарри опустил глаза.
— Это они зря, — с горечью протянул он. — В смысле, проявляют интерес.
— Но вы же спасли их от Сами-Знаете-Кого, — заметила МакГонагалл. — Почему зря?
Гарри посмотрел на профессора и вздохнул:
— Полагаю, если я скажу вам о
МакГонагалл покачала головой:
— Нет, но объясните, пожалуйста.
— Ну… — Гарри задумался, как бы объяснить попонятнее. — Представьте, вы пришли на работу и увидели, как ваш коллега пинает стол. Вы думаете: «Какой же у него скверный характер». В это время ваш коллега думает о том, как по дороге на работу его кто-то толкнул, а потом накричал на него. «
Существовал ряд изящных экспериментов, подтверждающих данное явление, но Гарри не хотелось углубляться в детали.
МакГонагалл удивлённо подняла брови.
— Кажется, я поняла… — медленно проговорила она. — Но какое это имеет отношение к вам?
Гарри пнул кирпичную стену так, что стало больно:
— Люди думают, что я спас их от Сами-Знаете-Кого, потому что я какой-нибудь великий воин Света.
— Тот, кто обладает силой, необходимой для победы над Тёмным Лордом… — пробормотала МакГонагалл. В её голосе прозвучала ирония, которую Гарри тогда не понял.
— Да, — в мальчике боролись раздражение и разочарование, — как будто я уничтожил его, потому что мне свойственно убивать тёмных лордов. Мне же было всего пятнадцать месяцев! Я