Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления

— Пять?

— Да, пять. Смотри, Драко, подобная клятва так и просится выйти из-под контроля, ты знаешь, что, будь это пьеса, всё бы обязательно пошло наперекосяк…

— Ну, нет! — возмутился Драко. — Дамблдор убил маму. Он злодей. Ты сам говорил, что иногда не следует переусложнять, и это именно такой случай.

— Драко, — осторожно заметил Гарри, — всё, что я знаю, это что ты сказал, что Люциус сказал, что Дамблдор сказал, будто он убил Нарциссу. Чтобы поверить в это без вопросов, я должен верить тебе и Люциусу и Дамблдору. Потому, как я и сказал, есть пять условий. Первое — в любой момент ты можешь освободить меня от этой клятвы, если она потеряет смысл. Это должно быть преднамеренное и явно выраженное решение с твоей стороны, не какая-нибудь словесная уловка или вроде того.

— Хорошо, — кивнул Драко. Это звучало вполне безопасно.

— Условие номер два — я клянусь честно использовать свои способности рационалиста, чтобы определить, кто убил Нарциссу, и буду считать его своим врагом. Будь то Дамблдор или кто-то ещё. И я даю тебе слово, что приложу все свои способности рационалиста, чтобы не ошибиться. Согласен?

— Мне это не нравится, — нахмурился Драко. Весь смысл клятвы был в том, чтобы Гарри никогда не последовал за Дамблдором. Тем не менее, если Гарри честен, он очень скоро поймёт, что Драко прав насчёт Дамблдора, а если он лжёт, то уже нарушил слово… — Но я согласен.

— Условие номер три — Нарцисса действительно была сожжена заживо. Если эта часть истории окажется лишь преувеличением ради драматизма, то я должен сам решить, продолжать мне следовать клятве или нет. Иногда и хорошим людям приходится убивать. Но они никогда не истязают других до смерти. Именно потому, что Нарцисса была сожжена заживо, я могу считать, что сделавший это был злодеем.

Драко едва сдерживал поднимающийся гнев.

— Условие номер четыре — если Нарцисса запятнала себя каким-либо злодеянием, например, довела чьего-то ребёнка до безумия Круциатусом и в отместку была сожжена его родителем, то клятва отменяется. Потому что, пусть сжигать её было и неправильно, её следовало бы просто безболезненно убить, но это уже не было настолько же злым, как убийство просто из-за того, что Люциус её любил, и сама она никогда не делала ничего плохого, как ты сказал. Условие номер пять — если убийцу Нарциссы каким-то образом заставили это сделать, то моим врагом будет тот, кто заставил, а не тот, кого заставили.

— Всё это очень похоже на то, что ты планируешь отвертеться…

— Драко, я не стану считать хорошего человека своим врагом, ни ради тебя, ни ради кого-то ещё. Мне действительно необходимо верить в то, что он поступил неправильно. Я всё продумал, и мне кажется, что если Нарцисса сама не делала ничего плохого, просто любила Люциуса и стала его женой, то человек, который сжёг её заживо в спальне, не может быть хорошим. И я поклянусь считать своим врагом того, кто это сделал, будь то Дамблдор или кто-то ещё, если ты преднамеренно не освободишь меня от этой клятвы. Будем надеяться, что даже в пьесе такая формулировка не привела бы к ошибке.

— Мне это не нравится, — сказал Драко. — Но, хорошо. Ты клянешься считать убийцу моей матери своим врагом, а я…

Гарри терпеливо ждал, пока Драко пытался вернуть внезапно пропавший голос.

— Я помогу тебе решить проблему с ненавистью к маглорождённым в Слизерине, — шёпотом закончил Драко. — И я соглашусь, что жаль, что Лили Поттер умерла.

— Да будет так, — произнёс Гарри.

Это случилось.

Драко понял, что разрыв ещё немного расширился. Нет, намного. Ему казалось, что он уплывает, теряется, всё дальше и дальше от берега, дальше и дальше от дома…

— Извини. — Драко отвернулся от Гарри и попытался успокоиться, ему нужно было пройти эту проверку, и он не хотел провалить её только из-за нервозности или стыда.

Драко поднял палочку в исходную позицию для чар Патронуса.

Он вспомнил, как упал с метлы, вспомнил боль и страх, он представил, как всё это исходит от высокой фигуры в плаще, похожей на утопленника.

А потом Драко закрыл глаза, чтобы лучше вспомнить отца, держащего его маленькие холодные руки в своих тёплых и сильных.