Услышав ответ, мужчина закрыл окно и тронул машину с места.
К сотруднику ДПС подошли дежурившие вместе с ним милиционеры. Один из них спросил:
— Что за птица? Чего надо было?
— Спрашивал дорогу на аэропорт. — Прикиньте, мужики, он из управления какого-то ОГС, генерал- майор ФСБ. Какого хрена ему здесь надо?
Ровно через полтора часа после этого события на четвёртую посадочную полосу самарского аэропорта приземлился небольшой частный самолёт. Самолёт в свете огней аэропорта медленно вырулил на стоянку. Почти сразу же к нему подогнали трап. Сюда же, к трапу, подъехала «ауди» ТТ. Из машины вышел уже знакомый нам мужчина и, опёршись рукой на крышу автомобиля, ждал, когда из самолёта появятся люди. Из самолёта вышел только один человек весьма почтенного возраста с остроконечной бородкой и старомодной шляпой. В руках у него был саквояж.
— Марлен Исаакович? Профессор Быстрицкий?
— А вы Михаил Терентьев? Генерал-майор?
Пожилой и молодой пожали друг другу руку.
— Прошу вас, профессор, — Терентьев открыл дверцу автомобиля, помогая пожилому человеку удобней устроиться на сиденье. Убедившись, что профессор устроился удобно, он закрыл дверь и, заняв место водителя, тронул машину с места.
— И что же случилось с Александром, позвольте спросить? — профессор Быстрицкий задал этот вопрос, когда Терентьев выезжал из аэропорта на дорогу, ведущую к Самаре.
— Избили!
— Сильно избили?
— Не очень!
— Что же вы не сказали об этом Аристарху? — возмутился Быстрицкий, — по вашей вине, голубчик, меня вытащили из постели и заставили ехать чёрте куда.
— Поверьте, профессор, я говорил ему несколько раз, но господин Дудецкий и слушать не хотел. Он только и повторял: «Мой внук, мой Александр!» Честно говоря, я поражаюсь ему. Если он так беспокоился о внуке, зачем надо было придумывать всю эту непонятную игру?
Машина мчалась по трассе со скоростью 160 км в час, но ни водитель, ни пассажир не ощущали скорости.
— Признаться, меня беспокоит другое. Как я объясню своё появление в доме у этого… человека. Они наверняка спросят, откуда я узнал об Александре и что я отвечу? Аристарх под страхом смерти запретил мне что-либо рассказывать.
Терентьев слегка повернул голову в сторону профессора Быстрицкого и, коротко улыбнувшись, сказал:
— Предоставьте всё мне, Марлен Исаакович!
В то время, когда «ауди» ТТ подъезжала к Красноармейску, в доме Даниловых уже успело улечься первое беспокойство по поводу произошедших событий. Александра переодели в одежду Олега, которая была немного великовата для него, уложили в зале и накрыли одеялом. Возле него постоянно хлопотали Яна и Раиса Петровна. И как ни убеждал их Александр, что ему стало намного лучше, ничего не помогало. Ставились всевозможные примочки, его поили разными микстурами, меняли повязки на носу, щеке и подбородке, места, которые пострадали более всего. Олег с отцом сидели на диване. Одним глазом они смотрели телевизор, а вторым следили за Александром и всем, что происходило вокруг него. Хлопоты вконец утомили Александра. Он заснул то ли под действием димедрола, то ли от перенесённых побоев, которые совершенно обессилили его. Раиса Петровна и Яна, увидев, что он заснул, на цыпочках вышли из комнаты, знаком показывая мужчинам, чтоб они следовали за ними. Те молча послушались. Поставили чайник. Положили на стол печенье, варенье, конфеты и расселись за столом в кухне.
Олег несколько обиженно смотрел на мать и сестру.
— Чего надулся, — негромко спросила Раиса Петровна, заметив его взгляд.
— Меня раз двадцать били и похуже чем Санька, и хоть пластырь кто дал!
— Забудь про пластырь, — перебил его отец, — лучше про мужика расскажи. Прямо небылица какая- то. Появился, исчез, всех избил, если не врешь, конечно.
— Вон Янка там была, — обиженно ответил Олег, — не даст соврать. Прибежал, смотрю, Санька валят со всех сторон, ну я и впрягся против троих. С двумя может и сладил бы, а с тремя не смог. Только успевал отбиваться. Уже думал всё, конец мне, когда мужик этот в костюме и галстуке появился. Он всех троих в момент уложил. Спортсмен, видно. Потом меня по имени назвал и сказал, что мы с ним ещё увидимся.
— Откуда он тебя знает?
— Да почём я знаю, — огрызнулся Олег, — я его первый раз видел. Даже не запомнил лица.
Данилов повернул голову к дочери. Увидев вопросительный взгляд отца, Яна кивнула головой.
— Всё так и было, папа. Мы стояли с Сашей на дороге, когда Мишка с друзьями подъехал. Он и слова не сказал, сразу набросился на Сашу с кулаками и друзья с ним.
— Я его предупреждал, чтоб с тобой вместе не ходил, — подал голос Олег, — только он не послушался.
— Так он знал про Мишку — Данилов бросил уважительный взгляд в сторону зала, где лежал Александр, — знал и всё одно пошёл с ней гулять. Смелый, видно.
— Смелый-то смелый, — усмехнулся Олег, — только кулаками махать не горазд. Его любой уложит.
— А ты умеешь? — Данилов легонько шлёпнул сына по затылку.
Раиса Петровна посмотрела на мужа, вкладывая в свой взгляд особое значение:
— Сергей, скажи, сколько нам ещё придётся терпеть?
— Ты о чём?
— Ты знаешь!
Голова Данилова поникла. Он некоторое время молчал, а потом едва слышно ответил:
— А что нам остаётся делать?
Раздался звонок. Раиса Петровна встала с места и, выразительно глядя на мужа, сказала:
— Мы обязательно продолжим наш разговор!
Она вышла в прихожую, накинула на себя плащ и пошла во двор открывать калитку. К её удивлению, звонил незнакомый пожилой человек с саквояжем в руках.
— Вы к кому? — удивлённо спросила у него Раиса Петровна.
Пожилой человек несколько раз кашлянул и только после этого ответил на вопрос:
— Я врач! Видите ли, я собираюсь заняться здесь частной практикой и хотел…
— Врач? — радостно переспросила Раиса Петровна, — вы ведь не местный, да?
— Нет, я не отсюда. Вы меня не дослушали.
— Дома дослушаю. Пойдёмте. Заодно и сына моего посмотрите, согласны?
— Сына, — пожилой человек явно растерялся, но с минуту поколебавшись, всё же последовал за Раисой Петровной.
Она провела его прямо на кухню, представила своей семье и предложила выпить чаю. Врач отказался.
— Вначале посмотрим вашего сына, — ответил он.
Раиса Петровна отвела его к спящему Александру и оставила их наедине. Не прошло и пяти минут, как он вернулся и, качая головой, сел с ними за стол.
— Что-нибудь серьёзное? — встревожилась Яна.
— Ничего, абсолютно ничего, милая. Вы позаботились о нём лучше, чем любой врач. Молодчина.
Яна зарделась, услышав эту похвалу. Врача привлёк нос Олега. Он, к огромному его неудовольствию, протянул руку и стал его ощупывать. Закончив, он со всей серьёзностью предупредил Олега:
— Ещё один, самый лёгкий удар по носу и он у тебя сломается. Странно, что он до сих пор у тебя цел. Видно, кости добротные.
— В меня пошёл, — гордо заявил Данилов.
Яна встала с места и приготовила чай для врача. Она подала его в чашке с блюдечком.
— Спасибо, милая, спасибо!
