Когда в тот вечер она спускалась по лестнице, к ней подошел Дарси и тихо сказал:
— С вами хотел бы поговорить полковник Моррис, мэм. Он в малой столовой.
Лицо Дарси ничего не выражало, и Мадди просто кивнула ему в ответ, но сердце у нее екнуло. Она так и не привыкла разговаривать с представителями властей — вид человека в форме по-прежнему приводил ее в ужас, — однако это была самая ценная часть ее роли владелицы «Кулабы». Она могла заставить этих людей расслабиться, а тем временем подслушать их разговоры. Они знали, что она не выдаст их тайн. Это было важно для Мадди, потому что иногда, если требовалось узнать, например, где проводятся военные учения или планируются особенно тщательные проверки в связи с очередным недавним побегом, ей было достаточно поболтать с нужным джентльменом, чтобы получить нужную информацию. Сегодня был именно такой случай.
К тому времени как она добралась до малой столовой, лицо ее было безмятежным, на губах играла улыбка. Никому бы и в голову не пришло, что она нервничает, приближаясь к столу полковника.
— Полковник Моррис, рада видеть вас здесь сегодня. Надеюсь, вам все понравилось?
Все четверо мужчин, сидевших за столом, вскочили на ноги. Полковник Моррис поспешно вытер губы и отложил салфетку.
— Все превосходно, как всегда, мисс Берне. Как мило, что вы лично поинтересовались этим.
Он склонился к ее руке и представил своих сотрапезников. Мадди поздоровалась с каждым по очереди, без труда скрыв легкую нервную дрожь, охватывающую ее всякий раз, когда ей оказывали знаки внимания люди, которых она некогда боялась. Иногда ей казалось, что это сон и она вот-вот проснется.
— Джентльмены, прошу вас сесть. Я не хотела бы прерывать ваш ужин.
— Не присоединитесь ли к нам, мэм?
— Вы очень любезны, сэр, но у меня, к сожалению, много дел. Насколько я понимаю, вы хотели бы поговорить со мной?
Полковник откашлялся.
— Это, конечно, пустяк, но я подумал, что лучше предупредить вас. За последнее время беглые каторжники с подложными документами все чаще пытаются устроиться на работу. Поэтому мы просим проявлять особую бдительность и сообщать нам, если что-нибудь вызовет подозрение.
Мадди слегка нахмурила лоб.
— Ну и дела! Правда, вот уже год, как я не нанимала новых работников, но я, конечно, буду очень осторожна. Спасибо за предупреждение, полковник. Не сомневаюсь, что в самое ближайшее время вы возьмете под контроль эту ситуацию.
— Мы стараемся, мэм, но бандиты, судя по всему, хорошо организованы. Некоторые из них весьма опасны, так что будьте осторожны.
— Я не беспокоюсь, полковник, — с милой улыбкой заверила она его. — Я всегда чувствую себя защищенной, зная, что вы отвечаете за безопасность в этом городе. — Очарованный ее улыбкой, полковник покраснел, и она протянула ему руку. — Продолжайте ужинать, джентльмены. И если вам потребуется что- нибудь еще, скажите мне, и я сделаю все, чтобы вам было здесь еще комфортнее.
Полковник стоя проводил ее восхищенным взглядом, пока за ней не закрылась дверь.
Оказавшись в коридоре, Мадди на мгновение остановилась, чтобы взять себя в руки. «Осторожность, — думала она, — мне действительно следует проявлять осторожность». Потом решительным шагом вошла в другую столовую. Проходя по залу, она несколько раз останавливалась, чтобы обменяться приветствиями или раскланяться с клиентами. Подходя к столику сэра Найджела, она уже полностью овладела собой. На лице ее играла приветливая, несколько отстраненная улыбка, составляющая часть ее загадочного обаяния. Когда она взглянула на сотрапезника сэра Найджела, в ее лице не дрогнул ни один мускул, хотя его лицо показалось ей знакомым. Она по-прежнему улыбалась, но ноги перестали двигаться. Сердце замерло, во рту пересохло, все, что ее окружало, покачнувшись, исчезло, а сама она перенеслась на семь лет назад, в прошлое. «Ты думала, что все забылось? — насмешливо вопрошал внутренний голос. — Это всегда будет с тобой!»
Она увидела себя в спальне, обставленной мебелью из резного розового дерева, услышала доносившиеся снизу звуки музыки, взрывы смеха, визги и крики. Она вспомнила, как испугалась, поняв, что находится в комнате не одна. Вспомнила красивого молодого человека с рыжеватыми волосами, добрыми серыми глазами и длинными изящными руками, который с улыбкой тихо заговорил с ней.
Теперь его волосы немного потемнели и отросли, и он вопреки моде стягивал их в косицу на затылке. Его лицо утратило юношескую наивность, стало старше, тверже. Кожа стала бронзовой от загара и огрубела, что придавало ему мужественный вид. Он был теперь широкоплеч, как подобает мужчине, но Мадди не могла забыть его улыбку.
«Это тебе, — сказал он тогда улыбаясь и сунул рисунок в руку тринадцатилетней служанки. — Кто знает, возможно, когда-нибудь он будет что-нибудь стоить».
Она сохранила рисунок и память об этом эпизоде, запрятав ее в самый дальний уголок своего сознания, оберегая от ужаса, безобразия и испытаний, которые за этим последовали.
Сэр Найджел заметил ее и стал подниматься из-за стола. Ей захотелось убежать, но она, привычно улыбаясь, шагнула ему навстречу и остановилась перед ним.
«Я могла ошибиться, — подумала она. — Я наверное ошиблась. Не мог тот человек по прошествии стольких лет появиться здесь, в этом месте».
Но разве она не знала всегда, что кто-нибудь неожиданно появится и сорвет завесу лет, отделявшую ее от прошлого, чтобы уничтожить ее? Странно лишь, что этим человеком станет он.
Тем временем сэр Найджел сказал:
— Мисс Берне, позвольте представить вам моего друга, недавно вернувшегося из Америки, мистера Эштона Киттериджа.
Она не ошиблась. Именно это имя было нацарапано под рисунком, который она хранила в течение последних семи лет.
Она повернулась к Эшу: улыбка на лице, рука протянута. Сердце бухает, как молот, но голос спокойный, любезный:
— Мистер Киттеридж, я очень рада приветствовать вас в «Кулабе».
Она улыбнулась ему, и у Эша перехватило дыхание. Он почувствовал, как удар, неотвратимость и значимость происходящего. Это было так неожиданно и ошеломляюще, что он мог лишь сидеть, уставясь на нее во все глаза.
Сэр Найджел не преувеличивал, когда говорил, что она очень хороша собой, но Эш, несомненно, видывал за свою жизнь и более красивых женщин. Она оказалась моложе, чем он ожидал, и это его почему-то удивило. У нее были нежная белая кожа и темные волосы, украшенные изящным пером, цвет которого соответствовал сливовому цвету ее атласного платья. Платье было простого покроя, с глухим воротом, украшенное рядом пуговиц из оникса, и с длинными рукавами, прикрывавшими запястья. В ее внешности не было ничего кричащего или претенциозного, как можно было бы ожидать от владелицы подобного заведения. Наоборот, ее наряд был элегантен и не бросался в глаза. Она не нуждалась в рюшечках и оборочках, чтобы привлечь внимание к своей классической красоте. Ее улыбка была прохладна и манила, как горный ручеек манит усталого путника. Но больше всего поразили Эша ее глаза. Они были немыслимого золотистого цвета, окаймленные мягкими темными ресницами. Большие и нежные, они поразили его глубоко скрытой печалью. Эш не мог оторвать от них взгляда, он еще никогда не видел таких глаз, хотя всю жизнь мечтал увидеть.
На мгновение растерявшись, он взял себя в руки. Вскочив на ноги, он склонился к ее руке и тихо произнес:
— Рад познакомиться с вами, мисс Берне.
— Не присоединитесь ли к нам ненадолго? — предложил ей сэр Найджел.
Мадди остановилась в нерешительности. Когда Киттеридж испытующие взглянул на нее, она испугалась, что он сию же минуту выведет ее на чистую воду, но когда он склонился к ее руке, ее неожиданно охватило какое-то незнакомое и весьма приятное чувство. От ощущения близкой опасности у нее пересохло в горле, но она вспомнила, какой добротой сияли его глаза в их первую встречу много лет назад… Разве такого человека можно было бояться? На мгновение она растерялась, не зная, что делать.
Почему он смотрел на нее так пристально, если не узнал ее? Разве можно уйти, не выяснив все до
