— Какая вы бледная, — заволновался Рич, вскакивая со стула. — Садитесь, пожалуйста, не стойте.
Но Либ покачала головой. Ей нужно на улицу. Даже самое худшее, что рисовало ей воображение, было далеко от подобной катастрофы.
— Послушайте, все не так плохо, как кажется, — попытался успокоить ее Рич. — Я могу устроить вам краткосрочный кредит в банке. Вы отремонтируете дом, заплатите все налоги, а затем, продав имущество, сможете отдать долг и даже останетесь в прибыли. Пусть небольшой, но прибыли. На мой взгляд, для вас это единственный выход из создавшегося положения.
Ничего не видя перед собой, Либ прошла мимо него и у самой двери налетела на Люка Фултона.
От него исходил смешанный аромат пота, мыла и лыжной мази. Последний запах казался немного странным, учитывая стоявшую на улице жару. Заглянув ему в глаза, Либ страшно захотела упасть в его объятия и умолять, чтобы он ее сжал покрепче и никогда не отпускал.
Люк ухватил ее за локоть.
— Господи, Либ, что с тобой?
Либ высвободила руку.
«Люк и пальцем не пошевелит, чтобы мне помочь, — решила она. — И уж как пить дать, не возьмет меня на руки и не унесет туда, где мы будем жить долго и счастливо».
Либ почти бегом вылетела из кафе. Люк хотел было последовать за ней, но его остановил Рич Лоуэлл.
— Пусть идет, — улыбнулся адвокат. — Боюсь, мне пришлось сообщить ей неприятные новости.
Через окно кафе Люк увидел, как Либ открыла дверцу и села в свою машину. Ее движения были слегка замедленными, словно кто-то высосал из нее все жизненные силы.
— Какие новости?
Рич покачал головой:
— Я не вправе раскрывать тайны моего клиента, ты же знаешь. Это вопрос адвокатской этики. — Рич вернулся к столу и стал укладывать бумаги в портфель. — Я как раз собирался зайти к тебе в офис, но если хочешь, мы можем поговорить здесь.
— Давай здесь, — рассеянно ответил Люк, все еще наблюдая за Либ через окно. — Ты уверен, что с ней все в порядке?
Рич проследил взгляд Люка и увидел машину Либ, аккуратно маневрировавшую на стоянке.
— Мне следовало догадаться, что ты с ней знаком, — усмехнулся адвокат. — Сколько она уже в городе? Дня два? А ты так на нее смотришь.
Машина Либ исчезла за поворотом, и Люк перевел взгляд на Рича:
— Как?
— Как большой голодный волк, — прозвучал ответ. — Хочешь совет, старина?
Люк сел за столик, откуда несколько минут назад встала Либ.
— За это я, кажется, тебе и плачу.
— Поостынь малость, — серьезно произнес адвокат. — Эта девочка слишком хороша для твоих донжуанских развлечений. Она непременно влюбится — ведь в тебя все влюбляются, — но только учти, она станет воспринимать все твои игры всерьез.
Люк снова посмотрел на дорогу, где за поворотом исчезла машина Либ.
— Глупости, — процедил он сквозь зубы. — У Либ такой характер, что тебе и не снилось. Она прекрасно знает, что делает. Я вовсе не собираюсь морочить ей голову. — Люк отхлебнул из стакана Либ и рассмеялся. — По правде говоря, она чертовски взбалмошная девица. Она приглашает меня на ужин, а через мгновение обвиняет во всех смертных грехах и говорит, чтобы засунул свои деньги сам знаешь куда.
— Твои деньги? — встрепенулся Рич.
Люк пожал плечами:
— Я предложил дать ей взаймы на ремонт дома.
— И она тебя послала, — еле сдерживая улыбку, добавил Рич. — Возможно, тебе снова захочется предложить ей свои услуги.
— С чего бы это?
— Нет, нет, нет, — покачал головой Рич. — Ты же знаешь, я не могу тебе этого сказать. — Он достал из портфеля еще одну папку. — Давай лучше поговорим о твоем деле. Я просмотрел контракт…
Люк попытался сосредоточиться на словах Рича, но его мысли неизменно возвращались к Либерти. Она была не просто расстроена, в ее глазах плескалось отчаяние. Даже когда рухнул пол, когда перед ней предстала ужасная картина разрушений, нанесенных дому, она не казалась такой сломленной. Разгневанной, расстроенной, но никак не сломленной.
Через пятнадцать минут Люк взглянул на часы и прервал Рича:
— Нам придется перенести обсуждение контракта на другой раз. Если хочешь, я могу завтра заехать в Беллоуз-Фоллз, но сейчас я должен идти.
— Ты что, шутишь? — изумленно уставился на него Рич.
— Нисколько.
— Это же самая решающая сделка, которая должна принести тебе недостающие деньги.
— Извини, Рич. — Люк поднялся. — Мне пора.
— Какого черта, Люк? Что может быть важнее контракта? — недоумевал Рич, следуя за Люком.
На улице их обдало приятной вечерней прохладой. Люк вдохнул полной грудью.
— Расскажи мне обо всем, — настаивал Рич.
— Это совершенно не касается моих финансовых дел.
— Только не говори, что это Либерти Джонс, — поддразнил его адвокат.
Люк не ответил, но какое-то еле уловимое движение лица выдало его истинные чувства.
Рич опешил.
— Боже мой… Я не верю своим ушам. Ты отменяешь деловую встречу из-за Либерти Джонс!
— Она здесь ни при чем. Я просто не могу сосредоточиться.
— Дай мне знать, если потеряешь аппетит или во время дождя начнешь петь и танцевать па улице, — ухмыльнулся Рич. — Я составлю тебе брачный контракт.
Люк бросил на адвоката убийственный взгляд, от которого у любого другого человека пробежал бы мороз по коже, У любого, но только не у Ричарда Лоуэлла. Он лишь рассмеялся, глядя вслед удаляющемуся Люку.
— Желаю удачи, — крикнул Рич.
Не обернувшись, Люк забрался в грузовик и, поколесив немного по городу в надежде увидеть голубой «спитфайер» Либ, свернул на Форестроуд.
Он издалека заметил ее автомобиль и вздохнул с облегчением. Люк поддался чувствам и, тряхнув головой, повел машину по грязной, усыпанной гравием дороге.
Выпрыгнув из грузовика, Люк поразился царящей кругом тишине. Звук захлопнувшейся дверцы эхом разнесся по полям, заставив его вздрогнуть.
— Либ?
Входная дверь была распахнута, и Люк вошел.
Изнутри дом производил удручающее впечатление. И как она может здесь жить? На полу в столовой лежал аккуратно свернутый спальный мешок, рядом стояли чемодан и поношенные ковбойские ботинки, на каминной полке пристроился небольшой магнитофон с парой кассет — вот и все ее нехитрые пожитки.
Уже догадываясь, что Либ нет дома, Люк из чистого упрямства обошел все комнаты. Убедившись наконец в этом, он решил поискать Либ возле пруда. Тропинка вывела его на усеянное цветами поле.
То тут, то там в траве пестрели ромашки, васильки и колокольчики. Либ лежала на берегу, закинув руки за голову, устремив безмятежный взор в небесную голубизну.
Люк сорвал ромашку и, тихонько приблизившись, уселся рядом с виноватым видом.
— Наверное, ты не хочешь меня видеть, — начал Люк, протягивая ей ромашку. — А что ты скажешь, если я попрошу прощения?
Заслонив глаза от солнца ладонью, Либ улыбнулась:
