Томас склонился к ее груди и губами обхватил небольшой сосок. Поцеловал, провел по нему и вокруг кончиком влажного языка и принялся сосать... вытворяя с ним, бог знает что, однако нечто совершенно волшебное, восхитительно возбуждающее. Томас перекатывал сосок во рту, щекотал его кончиком языка, нежно покусывал и затем повторял все с другим соском. Мягкие и податливые вначале, соски набухли и стали теперь твердыми и упругими.
Фиа стонала от удовольствия, теребя его шелковистые кудри, притягивая к груди его голову. Томас еще глубже втянул в рот сосок, он сосал его уверенно и ритмично. Его рука накрыла другую грудь, пальцы нежно, но властно сжимали ее. Фиа уперлась пятками в землю и подняла бедра навстречу Томасу, умоляя и требуя того, чего хотела.
Она хотела его. Хотела ощутить его твердую плоть в себе.
Рука Томаса скользнула вдоль ее тела и крепко обняла бедро. Он осторожно прижал Фиа к земле, перекинул через нее ногу и навис над ней. Она ощутила, как его горячий, невероятно твердый и словно покрытый нежнейшей лайкой член, будто дразня ее, уперся в нижнюю часть живота.
Томас целовал ее в губы, обжигая своими губами. Он целовал ее так же, как тогда, когда усадил к себе в седло. Теперь Фиа поняла, что ему нужно. Она сразу же раздвинула губы, одновременно лаская руками его спину, наслаждаясь ощущением гладкой кожи и твердых мышц. А он все целовал и целовал ее...
Томас приподнял бедра, навис над ней, затем снова опустился. Было необыкновенно хорошо почувствовать тяжесть его тела, такого крепкого и настойчиво-требовательного, на своем мягком и послушном. Ощутив его твердую плоть, Фиа инстинктивно развела ноги, и Томас очутился между ними. Рука его скользнула вниз, ухватила член и медленно, словно дразня Фиа, направила его между влажных складок ее плоти, прижимая к маленькому удивительному бугорку, отчего по всему ее телу побежали волны необыкновенного наслаждения. Фиа громко застонала. Стон этот прозвучал для Томаса музыкой. Он медленно продвигался дальше, ощущая, как его жаждущая плоть входит все глубже и глубже...
– Фиа! – воскликнул Томас и одним точно рассчитанным движением вошел в нее до предела. Она резко вскинула тело ему навстречу. Томаса била дрожь. Он уже не целовал ее в губы, он просто ласкал ее. – Подожди, Фиа, замри, не двигайся, помоги мне, иначе я не выдержу, – хрипло шептал он. – Я не хочу кончать сейчас. Не двигайся!
Глаза у нее широко открылись от удивления. Не двигаться? Когда он в ней?
Невозможно!
Фиа заерзала под ним. Он в ответ дернулся. От острого ощущения у Фиа перехватило дыхание. Да! Вот так! Еще! Еще!
Томас вышел из нее и медленно двинулся обратно. Фиа вторила его движениям, она была не в состоянии остановиться.
– Нет. – Голос Томаса обдал ее жаром. – Подожди! – Он очень медленно, со стоном наслаждения вышел из Фиа. – Иди ко мне, прими меня, любовь моя.
Фиа еще шире развела ноги и подняла бедра навстречу Томасу, готовясь принять его плоть, и Томас быстро вошел в нее. Изумленный крик вырвался у Фиа.
– Еще! Еще!
И еще. Томас медленно и ритмично выходил из Фиа и снова входил, обучая ее этому древнему танцу. Казалось, что каждая частичка ее тела пела от счастья познания, от соучастия в великом таинстве любви. Движения Томаса становились все сильнее, все настойчивее. Он полностью отдался во власть древнего инстинкта.
– Да, – повторяла Фиа. – Еще! Прошу тебя! – Она догадывалась, что это еще не все, чувствовала, что приближается нечто неведомое ей ранее, точно знала, что еще немного, и блаженство, которое она испытывает сейчас, возрастет многократно.
Томас закинул ее ноги себе на спину, и Фиа крепко сжала их. Теперь они слились в одно целое. Томас вошел в нее еще глубже, движения стали более быстрыми и резкими, тело его покрылось испариной.
Фиа закрыла глаза и отдалась во власть новых ощущений, которые захлестнули и подхватили ее. Она, не сопротивляясь, подчинилась им... Острота ощущений пронзала Фиа словно боль, а Томас шептал что-то невнятно-ласковое, взлетая и вновь погружаясь в нее.
Фиа забыла обо всем на свете, забыла о своей защитной броне, непрерывно, словно заклинание, повторяя в такт движениям:
– Томас, прошу тебя, еще, еще!
– Да, Фиа, да! – шептал Томас, приподнимая ее бедра и прижимаясь губами к ее шее. Фиа захлестнула новая волна жара и наслаждения. Все ощущения, от самых слабых до самых сильных, будто сжались в одну пружину, готовую распрямиться в любой момент. – Я хочу, чтобы ты сейчас кончила, это твой миг, бери его!
От этих слов пружину будто отпустило. Желание взорвалось в Фиа фейерверком наслаждения, сотрясая все ее тело, расширяясь и расходясь волнами, опустошая и одновременно наполняя ее.
– Томас! – изумленно вырвалось у нее. – Томас!
Он не отозвался, не мог. Язык не слушался его. Тело Фиа подчинилось ему, оно принимало его и отвечало взаимной страстью. Для них сейчас уже больше ничего не существовало вокруг. Весь мир сузился до этого мгновения. Фиа уже была не в состоянии сопротивляться, она кричала и стонала от наслаждения.
Затем ее бедра резко сжались и сдавили Томаса, пальцы впились в его спину. Томас почувствовал, как плоть Фиа резко сократилась и зажала в себе его член. Настал его миг. Томас уперся руками в землю, приподнялся, ощущая ее бедра своими, и резкими частыми движениями стал входить и выходить из нее. Не сдерживая больше себя, он закричал в небо.
Глава 20
Фиа дотронулась до лица Томаса, провела кончиками пальцев по его губам. Глаза ее светились, но были грустными, подобно лунному свету.
