— Я серьезно.
— Зачем вы это делаете? — спросила Эйприл.— Ведь какова бы ни была цель, разве она стоит того, чтобы убивать людей?
— У вас ограниченный взгляд на вещи.
— Но это мой взгляд. И пусть он ограниченный.
— В том-то и проблема,— вздохнул Менг.— Вы думаете только о себе.
— Я думаю о своей семье.
— И что с того? Сколько людей в нее входит? Трое? Четверо?
Эйприл по-прежнему сверлила его взглядом.
Менг усмехнулся.
— В былые времена орден дракона убивал сотни, тысячи людей, и все с одной целью — сохранить свою тайну. Вы. Я. Мы ничего не значим. Наши жизни ничего не значат.
— Ошибаетесь.
— Это почему же? Разве вы не слышали о высшей справедливости?
— Нет никакой высшей справедливости.
Менг наклонился, открыл небольшой встроенный холодильник и достал бутылку воды. Он открутил пластиковую крышку — раздался звук, напоминающий хруст позвонков.
— Думаю, Корнелиус с вами не согласится.
— Корнелиус может…
Менг вскинул руку.
— Вот мы и приехали,— объявил он.
Машина затормозила.
— Предлагаю вам поделиться своими соображениями напрямую с Корнелиусом.— С этими словами он распахнул дверцу и вышел из машины.
Эйприл последовала за ним с руками, скованными за спиной. Она едва не упала, выходя из лимузина, но ее подхватила чья-то крепкая рука.
— Знакомьтесь. Корнелиус,— сказал Менг.
При виде этого человека Эйприл затаила дыхание. Было в нем нечто такое — неестественная прозрачность кожи, глубокие, точно океан, глаза, ухмылка, кривившая
губы,— что подсказывало: этот человек есть воплощение зла.
— Наконец-то. Раз познакомиться, Эйприл.
От того, как он произнес ее имя, по спине, а затем и по всему телу пробежали мурашки, а сердце болезненно сжалось.
— А у меня для вас небольшой подарок.— И Корнелиус полез во внутренний карман пиджака.
Эйприл пыталась оттолкнуть его руку, ей хотелось кричать, плакать, но она ничего не могла сделать.
Корнелиус поднял зажатый в руке шприц и секунду– другую любовался им с замиранием сердца, как мальчишка, поймавший в саду змею.
— Следовало бы поменять иглу,— пробормотал он.— С другой стороны, зачем? Кровь у вас все равно одна.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Дважды самолет так затрясло, что Августу показалось: он принимает участие в родео и сидит не в кресле, а верхом на необъезженном жеребце. Но ни веселья, ни азарта он при этом не испытывал. Он слышал, как бизнесмена впереди вырвало в пакет. Где-то справа маленький ребенок со слезами в голосе твердил: «Мама! Мама! Мама!» Позади раздался какой-то шум. Август обернулся и увидел, что дверь туалета распахнулась и оттуда, пошатываясь, выходит мужчина. Рубашка на груди расстегнута, весь в поту. Подскочила встрепанная стюардесса, подхватила пассажира под руку и попыталась довести до кресла. Пока они шли по проходу, их швыряло из стороны в сторону. Они цеплялись друг за друга, стремясь сохранить равновесие, а самолет, точно обезумевший конь, продолжал галопировать по небу.
Август покосился на Ксандру. Она сохраняла полное спокойствие, словно отдыхала среди всего этого хаоса.
Капитан сказал что-то через громкоговоритель, но разобрать слова не представлялось возможным — они тонули в реве двигателей и скрипе вибрирующих переборок. Августу казалось, что их всех взбалтывают в гигантском шейкере. При этом он, как назло, был абсолютно трезв, и мысль о том, что успокоение теперь сможет найти только в гробу, тоже не прибавляла оптимизма.
Буквально через пару секунд Август ощутил толчок и понял — это шасси коснулись земли. А потом — тишина… Ужас кончился. Люди тут же оживленно заговорили, зашевелились, точно весь этот кошмар был всего лишь сном. Теперь все хорошо. Можно даже сказать, отлично!
Август завидовал другим пассажирам.
— Что ж, пришло время рассчитаться с заказчиком,— объявила Ксандра.
Заказчиком был не кто иной, как Лео Кан, известный мафиози, возомнивший, что правит всем преступным миром Америки, и не только. Август не представлял, как Ксандра намерена убедить Лео не убивать его в первую же минуту.
— Следуй моим подсказкам,— вот и все, что посоветовала она ему.
Не слишком удачный план, подумал Август, особенно с учетом того, что на кону стоит его жизнь.
Они подождали, пока самолет покинут все остальные пассажиры, и сами двинулись к выходу. Стюарды и стюардессы проводили их странными взглядами, выражавшими то ли страх, то ли презрение, а может, и то и другое одновременно. Наконец они выбрались из злополучного самолета.
— Я думал, эта дорога никогда не кончится,— признался Август.
— А кто сказал, что она кончилась? — парировала Ксандра.
Они зашагали к людному залу прибытия. В нескольких метрах от выхода стоял Лео Кан. Больше всего в этот момент он походил на Джека Николсона, исполняющего роль очередного мафиози из Лас-Вегаса. Рядом маячили трое его подручных, широкоплечих парней с бычьими шеями. Да, Лео не из тех, кто любит рисковать. Он специально караулил Августа, а стало быть, не поскупился приобрести четыре билета в один конец, чтобы попасть сюда.
— Только смотри, не наделай глупостей,— шепнула Ксандра.
Они с Августом приблизились к группе встречающих.
— Все равно уже слишком поздно,— пробормотал в ответ Август и пожал руку Лео: ладонь его оказалась шершавой, как перчатка для игры в гольф.— Мистер Кан. Рад вас видеть. Позвольте представить, моя помощница.
Ксандра протянула руку для рукопожатия. Лео не шелохнулся, не выказал ни малейшего намерения здороваться с ней.
— Мистер Кан,— сказала она, все еще держа руку ладонью вверх.— Я здесь для того, чтобы передача прошла гладко, без эксцессов. Возможно, вы меня не знаете. Но уж точно знаете моего босса, Корнелиуса Худа.
Кан изменился в лице.
— Ах, Корнелиус! — воскликнул он и крепко пожал ей руку.— Увидите его, передавайте от меня огромный привет.
— Вообще-то он в городе.
— Здесь? В Нью-Йорке? — удивился Кан.
Видимо, эта новость поразила его.
— Я думал, доступ в Штаты ему закрыт.
— Так оно и есть.
— Понятно…— протянул Кан.
Он обернулся проверить, не разбежались ли его громилы.
