Король нетерпеливо махнул рукой:
— Найди его, советник. Найди непременно. Советник Тьюс слегка поклонился:
— Слушаюсь, мой король. Я начну поиски немедленно. — Он повернулся и пошел к выходу из зала, бормоча на ходу. — Может быть, он еще здесь, в Заземелье, и я начну поиски отсюда. Думаю, что он в безопасности, хотя нам и не удалось помочь ему немедленно. Нет, не подумайте. Ваше Величество, что есть основания за него беспокоиться. Нет, нет, у нас еще есть время. Чихнул я не по своей вине. Все шло, как я и наметил… Но что бы там ни было, я начинаю поиски.
Он был уже в дверях, когда Бен крикнул:
— А эта бутылка тебе разве не нужна?
— Что? — Советник удивленно оглянулся и замотал головой. — Может быть, потом. Сейчас в ней нет необходимости… Все-таки где же я мог ее видеть прежде? Ну ладно, раз я не могу вспомнить, значит, это не так уж важно…
Он вышел из зала, продолжая что-то бормотать, этакий Дон Кихот из Заземелья, желающий сражаться с великанами, но имеющий дело только с ветряками. Бен долго и печально смотрел ему вслед.
Не думать об исчезнувшем Абернети и о пропавшем медальоне было невозможно, однако до возвращения волшебника этому горю все равно нельзя было помочь. Поэтому, после того как Ивица ушла в сад собирать цветы, а кобольды вернулись к своей службе в замке, Бен заставил себя заняться разбором очередной жалобы кыш-гномов. Но, как ни странно, самих гномов их дело уже не так интересовало, как прежде.
— Так что вы там рассказывали про троллей? — спросил Бен, устало опустившись в кресло.
— Какая славная бутылочка, Ваше Величество, — вместо ответа заметил Щелчок.
— Милая вещица, — заявил Пьянчужка.
— Забудьте об этой бутылке! — приказал король, который только что сообразил, что она все еще здесь, лежит на полу, куда он сам положил ее недавно. — Я тоже хотел бы о ней забыть, — добавил он раздраженно.
— Но мы никогда не видели ничего подобного, — жалобно сказал Щелчок.
— Да, никогда, — подтвердил Пьянчужка.
— Можно потрогать? — Пьянчужка умоляюще поглядел на короля.
Бен бросил на них гневный взгляд:
— Вы же, кажется, пришли сюда, чтобы поговорить о троллях? Вы кричали, перебивая друг друга, настолько это дело казалось для вас важным! А теперь вы что, забыли о нем?
Щелчок посмотрел на Пьянчужку:
— О нет, Ваше Величество, вовсе не забыли. Тролли поступили с нами совершенно возмутительно.
— Так давайте обсудим это дело.
— Но троллей сейчас нет, и их найти совсем нелегко, а эта бутылочка сейчас здесь, так нельзя ли ее потрогать. Ваше Величество? Мы бы только на минуточку…
— Нельзя ли потрогать. Ваше Величество? — словно эхо, отозвался Пьянчужка.
Бену захотелось схватить злополучную бутылку и ударить ею по голове им обоим. Однако он просто поднял бутылку и передал гномам. Легче было уступить, чем спорить.
— Только поосторожнее с ней, — предостерег он. Ему казалось, что особо беспокоиться нечего. Бутылка из толстого и прочного стекла, и повредить ее было, видимо, не так легко. А может быть даже, это было и вовсе не стекло, а какой-то более прочный материал, чуть ли не металл, Гномы стали любовно разглядывать и поглаживать бутылку, словно она была самым драгоценным сокровищем. Каждый из них держал ее в руках, будто ребенка. У Бена эта сцена вызвала чувство неприязни. Он отвернулся и стал смотреть на Ивицу, любовно собиравшую цветы. Ему захотелось присоединиться к ней.
— Ну, ребята, — сказал наконец Бен, обращаясь к гномам, — не закончить ли нам с троллями?
Щелчок и Пьянчужка непонимающе уставились на него. Король сделал им знак, чтобы они вернули бутылку, и они неохотно подчинились. Бен снова положил ее на пол рядом со своим креслом. Гномы помялись немного и снова перешли к жалобам на троллей, но теперь уже без всякого вдохновения. Оба они не сводили глаз с бутылки и наконец не выдержали.
— Ваше Величество, нельзя ли нам взять эту бутылку? — неожиданно спросил Щелчок.
— Да, да, нельзя ли взять ее? — присоединился к нему Пьянчужка.
— Для чего она вам? — изумился Бен.
— Это прекрасная вещица, — заявил Щелчок.
— Это настоящее сокровище, — поддержал его Пьянчужка.
— Она так прелестна, — продолжал Щелчок.
— Да, да, прелестна, — вторил Пьянчужка. Бен закрыл глаза и потер веки, потом снова поглядел на гномов.
— Знаете, — сказал он, — я был бы и рад отдать эту проклятую бутылку вам или кому-то еще. Отдал бы ее, приговаривая: «Забирайте, и чтобы я о ней никогда больше не слышал». Но я не могу так поступить.
Эта бутылка имеет какое-то отношение к исчезновению Абернети, и я должен выяснить, в чем тут дело. Кыш-гномы печально покачали головами, — Этот пес всегда не любил нас, — проворчал Щелчок.
— Никогда не любил, — поддакнул Пьянчужка.
— Он ворчал на нас.
— Он на нас даже рычал.
— И тем не менее, — решительно ответил Бен.
— Мы могли бы сохранить эту бутылку для тебя, повелитель, — предложил Щелчок.
— Мы бы о ней хорошенько позаботились, — заверил Пьянчужка.
— Пожалуйста, пожалуйста, — стали ныть оба гнома.
На них жалко было смотреть — ну просто два ребенка в магазине игрушек.
Бен нахмурился и неожиданно спросил у гномов:
— А что, если в бутылке заключен какой-нибудь злой дух? Что, если злые духи едят гномов? — Оба гнома уставились на него в изумлении. Очевидно, им это и в голову не приходило. Бен вздохнул:
— Я не могу отдать ее вам, вот и все.
— Но ты же сам говорил, что отдал бы ее кому угодно, — грубо напомнил Щелчок.
— Ты так и сказал, — подтвердил Пьянчужка.
— А мы были бы ей очень рады.
— Были бы рады.
— Так почему бы не отдать ее нам, повелитель?
— Почему бы не отдать?
— Ненадолго.
— Всего на пару дней.
Бен потерял терпение. Схватив бутылку, он закричал:
— Лучше бы мне ее никогда не видеть! Ненавижу эту гадость! Хоть бы она сгинула, а Абернети и мой медальон поскорее вернулись бы обратно!.. Если бы да кабы, во рту бы выросли грибы… Однако на деле ничего этого нет, и ни я, ни тем более вы не можем распоряжаться этой бутылкой. Так давайте забудем о ней и вернемся к троллям, пока я не вышел из себя.
Он снова положил бутылку на пол. Гномы хитро переглянулись.
— Он ее ненавидит, — прошипел Щелчок.
— Он хотел бы, чтобы она пропала, — прошептал Пьянчужка.
— О чем вы там шепчетесь? — спросил Бен.
— Так, ни о чем особенном. Ваше Величество, — ответил Щелчок.
— Да, ни о чем особенном. Ваше Величество, — эхом отозвался Пьянчужка.
И они вновь вернулись к своему рассказу о бесчинствах троллей, но закончили этот рассказ довольно быстро и все время не сводили глаз с бутылки.
Остаток дня прошел быстрее, чем ожидал Бен. Гномы, наговорившись вдоволь, ушли в свои комнаты. Гостей обычно приглашали остаться на ночь, и Щелчок с Пьянчужкой неизменно принимали приглашения, так как им нравилось, как готовит Сельдерей. Бен ничего не имел против, потому что так от них было
