довольствоваться малым, ежели может достичь большего. Вверх надо стремиться, возвышенную душу иметь, воспарять к самым звездам - и тогда всё тебе покорится.
Ведь сил-то много, мысль остра, сердце бесстрашно - как же при таком достатке природных дарований да крылья не расправить? Иль не в России живем? Страна - золото, а время - самое благорасположенное к умным и решительным людям. Грех тому, кто в таких условиях свои таланты погребет.
Многие прежние сослуживцы Честнокову завидовали. Считали, сытно устроился. Оно вроде и верно, должность у Ивана Ивановича была отменная, грех Бога гневить. Другой кто, с душою невозвышенной, сидел бы в полном удовлетворении и, как говорится, не рыпался.
Главное, что служебное поприще в свое время было выбрано безошибочное, для российского государства самое правильное. И дело вовсе не в том, что жандармский офицер получает жалованье втрое против армейского. Что жалованье? Кто и когда на Руси им довольствовался? Одни дураки.
Есть, конечно, и в жандармском корпусе люди глупые, кто стремится в столице служить, с чужого стола крохи подбирает. Но Россия, судари мои, страна не столичная. Отдались от Питера хоть на небольшую дистанцию - и ты уже не мелкая шушера, а Фигура, которую сам губернатор иль большой генерал остерегается, ибо знают - есть у тебя Секретная от графа Бенкендорфа Инструкция, а в ней средь прочего содержится Пункт 3-'е', где жандармскому штаб-офицеру дозволено 'предварять начальников и членов тех властей, между коими будут замечены незаконные поступки'. 'Предварять' - слово туманное, впечатлительное. В каких-то случаях скромного чина офицер может оказаться поважнее превосходительных особ.
Что такое, казалось бы, майоришко? Птичканевеличка. На Среднем Кавказе майоров по штатным спискам чуть не сотня - не считая коллежских асессоров, которые суть тот же чин, только по статской линии. Иные чиновники восьмого класса в гимназиях какой-нибудь древнегреческий иль, тьфу, изящную словесность преподают. Чин - ничто, вот должность - дело другое.
Поставим вопрос. На какой должности в нашем государстве, имея всего две звездочки, можно без риска хороший капитал составить? То есть, конечно, все мы знаем: хлебных должностей вокруг полно, и многие пользуются. Но тут вся штука, чтоб без риска.
Ответ: на той должности, которая приставлена наблюдать за всякой пресущей тварью, сама же никем не наблюдаема. Жандармскому офицеру или, что почти то же, чиновнику Третьего отделения, Власть являет полное доверие и даже дает индульгенцию: живи, кормись, не жалко - лишь не забывай о гражданственном долге, о государственном интересе. Потехе - час, делу - время.
Подведомственную свою территорию, срединный Кавказ, Иван Иванович любил любовью хозяйской - требовательной и рачительной. Ибо она, с одной стороны, конечно, государева, а с другой его, честноковская, выданная ему в кормление. Нива, быть может, не самая обильная, есть в нашей империи и пороскошней, но устроиться очень даже возможно, если с умом. А ума у майора было много.
Потому за годы кавказской службы Иван Иванович деньжонок прикопил тысяч за сто, да приобрел хороший дом в Москве, да славное именьице.
Для финансовых целей было у него две руки: сожительница Капитолина Семеновна (тут приятное вкупе с полезным) и туземец Эмархан (неприятный, но тоже очень полезный).
У Капитолины Семеновны Масловой - первая на всю округу торговля. В магазинах и лавках честноковской компаньонки товары обильней и дешевле, чем у прочих купцов. Почему так? А вот почему. Мзды она никому не платит (кто ж с приятельницы жандармского майора посмеет деньги тянуть?). Никто не поинтересуется, откуда у ней персидские шелка да турецкие табаки, не контрабандные ли? И еще важно: не было случая, чтоб на масловские караваны горные разбойники нападали - а вот с ее конкурентами подобная неприятность случалась частенько.
Это уж вторая честноковская рука подсобляла. Поначалу Иван Иванович князька-пройдоху сугубо для государственного интереса к себе приблизил: чтоб получать секретные сведения с вражеской стороны. Но присмотрелся к человечку, оценил, подверг испытанию - оказался Эмархан незаменимым помощником еще и в другом смысле. Товар ли через горы провести, с абреками ли договориться, а то пристукнуть какого- нибудь докучного или опасного субъекта - на всё гож.
Как с такими двумя руками да не иметь хорошего дохода?
И главное, поди-ка Честнокова за какую-то из сих конечностей ухвати. Во-первых, вмиг окажется, что никакая это не рука, а так, хвост ящеричный. Во-вторых, кому ж хватать, коли сам Иван Иванович - главный хвататель?
И вообще, люди у нас ныне в стране хорошие, понятливые, удобные для совместного проживания. Не то что в прежние времена. Лет двадцать назад по-другому было, даже не сравнивай. Ни тебе Третьего отделения, ни Жандармского корпуса, вспоминать страшно. Во времена прежнего лихого царствования попробуй-ка кого-нибудь из благородных пугнуть или, скажем, к полезному сотрудничеству побудить. По мордасам бы отхлестали государственного человека, и не заступился б никто.
То ль дело теперь. Увидит, бывало, майор какого-нибудь храбреца вот с этакими усищами, грудь в крестах, да посмотрит на него внимательно, особеннымвзглядом - и сник гордый сокол, сразу стал и ростом пониже, и в плечах поуже. А потому что авторитетная должность. Да, изменилась Россия при Николае Павловиче, дай ему Боже многая лета. Получшела, матушка, распрямилась на страх сопредельным державам.
Но зато уж если выплывет из прошлого сумрака несуразная особа вроде бывшего дворянина Никитина - беда. Такого особеннымвзглядом не осадишь.
Во испытание был послан Ивану Ивановичу чертов каторзник. Видно, в наказание за грехи. 'Больно жестоко караешь, Господи, на столькото я не нагрешил', - часто повторял Честноков в последние недели.
Прямо наваждением для него стал Никитин, даже по ночам рожа его мерзкая снилась.
Нет, ну в самом деле!
На май месяц наметили с лапушкой Капитолиной Семеновной и Эмарханом важную коммерческую трансакцию: князек проведет от Каспия через немирные горы караван с запрещенным индийским муслином - лапушка товар примет и по лавкам распишет. Вдруг - извольте радоваться - срочное донесенье из форта Заноза: Шамиль в гости жалует. Караван-то уже в пути и близко, а тут всем кордонам велено принять боевую готовность. И что же? Взяли на перевале весь муслин, осьмнадцать вьючных ишаков! Сам же майор, сердце кровью умывая, рапорт писал о пресечении дерзкого контрабандного ухищрения. У трех компаньонов чистого убытка до двадцати пяти тысяч. Мало того - еще и на служебную репутацию пятно: как это важная военная весть пришла не через честноковских агентов, а от какого-то разжалованного Никитина?
Кое-как Иван Иванович тогда вывернулся - ужом скользким. Будто бы не самочинные лазутчики, а он по собственной цепочке всё проверил и установил. Да только себе хуже сделал! Когда экспедиция в Семиаулье вместо триумфа окончилась пшиком, командующий на своего помощника окрысился: хорошо же ты всё проверил, недреманное око! Отношения с начальником стали у Честнокова кислые. А кто виноват? Никитин!
Но и тут майор духом не упал. Возник чудесный случай, который человеку дюжинному или робкому не принес бы особой пользы. А Иван Иванович враз понял все перспективы и не сдрейфил, осмелился.
Агент (прозвище 'Нулик') по стечению обстоятельств узнал о сумасбродном намерении генеральской дочки тайно навестить своего любовника, сосланного в дальний гарнизон. Будь Честноков без полета, просто доложил бы начальнику и получил от него малую благодарность, какой цена грош. А у майора возник орлиный план, со многими выгодами.
Девицу похитить, а после вернуть обратно, взяв на себя всю заслугу. В прибытке - вечная благодарность командующего и кругленькая сумма золотой монетой. Потому что абрекам, которых наймет Эмархан, знать, кого они украли, незачем, а цену выкупа безутешному родителю Иван Иванович сам определит, какую захочет. С князьком уговорились так: деньги пополам при условии, что Эмархан берет на себя организацию, беготню-суетню и все накладные расходы. Он же отвечает за то, чтобы разбойники вернули барышню в целости и сохранности.
Ловкий азият всё отлично исполнил, ибо знает нужных людишек и распорядителен.
Отцовское горе, как и ожидалось, было беспредельно. Мысленно Иван Иванович уже прикинул, что в
