солнца потоком лились в окно, и вместе с улыбкой он заметил несколько бледных веснушек на ее носу. Проклятие, Гевин вовсе не любил веснушки. У Киры их не было ни одной.
Стоп, он должен перестать думать о ней.
– Я не только не против, – промурлыкала Корделия, – но уже готова согласиться. Вы обладаете всем, что я хотела бы видеть в своем муже...
Итак, все произошло гораздо быстрее, чем мог Гевин ожидать. Ему даже не пришлось просить и, встав на колени, признаваться в неумирающей любви. Кира захотела бы и то, и другое, и третье. По правде говоря, ему пора уходить отсюда. Вскоре, какая бы меланхолия ни владела им, она рассеется настолько, что он сможет радоваться своему счастью.
– Великолепно. Что, если мы запланируем начало нашего... союза на следующий вторник, четырнадцатое июня? Вам хватит времени на приготовления?
– Разумеется. Я надеюсь стать самой изысканной герцогиней Кропторн всех времен.
Гевин заставил себя улыбнуться. Брак с Корделией не будет таким уж ужасным. Ему в самом деле нравились ее общество, ее ум. И она действительно будет самой изысканной герцогиней. Она принесет его семье значительную долю респектабельности и в то же время поможет ему подавить чрезмерную похоть, а следовательно, избежать скандала.
– Уверен, так и будет. – Он кивнул, жалея, что не может изобразить большего энтузиазма. – Поскольку у меня не имелось времени обсудить мои намерения с семьей, я прошу вас подождать несколько дней, прежде чем говорить с кем-то о нашей помолвке. Предпочитаю, чтобы общество услышало эту новость от меня, а не как сплетню на вечеринке.
Корделия на мгновение поджала губы.
– Как пожелаете.
– Благодарю вас.
Слава Богу, теперь его будущее улажено. Тогда почему он чувствует себя так, будто только что сделал шаг, о котором будет жалеть?
– Уже уходите? – спросила она.
Гевин кивнул.
– Я должен заняться кое-какими делами, а потом мне нужно найти моих родственников и сообщить им... о нашей предстоящей свадьбе.
– Это действительно важное дело. – Корделия кивнула, качнув светлыми кудрями. – Но могу ли я просить вас ненадолго задержаться?
Чего она хочет?
Гевин напрягся.
– Разумеется.
Герцог медленно подошел к ней и, опустившись рядом с ней на диван, вопросительно посмотрел на нее.
Сможет ли он быть женатым на Корделии всю оставшуюся жизнь? Сможет ли он родить с ней детей? Боже мой, он никогда даже не целовал ее и не испытывал желания сделать это.
Зато Кира возбудила его интерес – и не только интерес – мгновенно.
Проклятие, он немедленно должен прекратить думать о ней.
Корделия рассмеялась.
– Вам больше незачем нервничать. Я же дала согласие.
Гевин заставил себя улыбнуться в ответ.
– Да, конечно.
Ему надо поскорее жениться на ней. Их союз станет главным светским событием, а Кира вернется в Суффолк...
Боже, снова она. Почему он никак не может выбросить ее из головы?
– Вы же не собираетесь уйти, не поцеловав меня?
Вопрос не оглушил бы Гевина больше, даже если бы она ударила его между глаз своим веером. Он посмотрел на ее губы: они были розовые, пухлые и довольно приятные. Определенно Корделия не испытывала недостатка в красоте.
«Закрой глаза и поцелуй ее», – приказал он себе. Что тут сложного?
– Я не уверен, что это прилично...
Ее негромкий переливчатый смех наполнил комнату.
– Боже мой, Гевин, мы же помолвлены. Я вдова, женщина с некоторым... опытом. Хотя в прошлом вы так и не решились жениться, я очень сомневаюсь, что вы невинны.
– О, вы... вы, конечно, правы.
В действительности он мог бы уложить ее на этот диван и целовать до бесчувствия, не вызвав никаких неодобрительных взглядов, но эта мысль показалась Гевину странно тревожной.
Он снова посмотрел на Корделию. Красавица и рассудительная, спокойная, почти царственная – в ней есть все, чем можно восхищаться в женщине. Такая никогда не спросит, где его сердце.
