В конце концов, она все же заставила себя прекратить эти наблюдения и заняться собственным расследованием. Ей надо было наконец установить, кто же такой на самом деле этот Грифон.
Тем не менее, она старалась не выпускать Саймона из поля зрения, и этим же, похоже, занимались многие из присутствующих женщин. Агата даже опасалась, что в лице Мортимера Эпплкуиста создала настоящего монстра, кокетливого и обаятельного.
Присев на ступеньку, Агата обвела взглядом бальный зал, но Саймона нигде не было.
Поскольку она выполнила все, ради чего сюда пришла, оставаться здесь дольше не имело смысла, да и Саймону было бы лучше уехать до ужина. Агата не была уверена, что он твердо усвоил правила поведения за столом.
Может быть, он вышел в сад? Надо проверить. Спустившись по лестнице, Агата направилась к широким дверям, выходящим в сад.
В это мгновение ее внимание привлекли двое мужчин, которые, проходя мимо, рассеянно кивнули ей и направились в коридор, а затем, миновав комнату для игр, прошли вдоль галереи и свернули к проходу в главное здание.
Если она не ошиблась, одним из них был сам лорд Уинчелл. Может быть, где-то в недрах дома имелась курительная комната?
Последовав за мужчинами на некотором расстоянии, Агата услышала, как лорд Уинчелл негромко сказал своему спутнику:
– Если бы вы согласились пройти в мой кабинет, то увидели бы план пристройки нового крыла для размещения госпиталя, который я набросал собственноручно…
Агата пожала плечами. План ее не волновал, ей нужно было найти Саймона. Если Уинчелл шел в свой кабинет, то едва ли Саймон присоединится к нему там.
Она уже хотела повернуть обратно, но вдруг увидела, как что-то блеснуло у ее ног.
Запонка. Агата подняла ее и повертела в пальцах. Золотая, украшенная лазуритом.
Силы небесные, да ведь это одна из запонок Саймона! Она выбрала их сама, потому что цвет камня идеально подходил к цвету его глаз. Но с какой целью трубочист бегает по коридорам резиденции Уинчеллов?
Агата напряглась, этак он их обоих втянет в какую-нибудь неприятную историю, а она шла верным путем и многого добилась не для того, чтобы свернуть с него из-за такого шельмеца, как Саймон.
Держась в тени, Агата незаметно обошла мужчин, с увлечением обсуждавших достоинства висевшей на стене картины, и, нажав на дверную ручку, просунула голову внутрь и огляделась. Никого.
В следующей комнате тоже было темно и холодно. Двигаясь медленно, так, чтобы поменьше шуршали юбки, она юркнула в следующую дверную амбразуру. Заметив свет, пробивающийся из-под двери, она сразу же поняла, что нашла Саймона.
Бросив взгляд вдоль коридора, Агата заметила, что лорд Уинчелл двигается в ее направлении. Он не заметил ее сразу только потому, что был слишком поглощен разговором.
Проскользнув в комнату, Агата поняла три вещи одновременно. Во-первых, обшитая роскошными деревянными панелями комната с огромным письменным столом была, несомненно, кабинетом лорда Уинчелла. Во-вторых, полуодетая женщина, распростертая на диване, – жена лорда Уинчелла. В-третьих, полуодетый мужчина, открывающий стенной сейф лорда Уинчелла, несомненно, Саймон.
Услышав звук за спиной, Саймон оглянулся и тут увидел вытаращенные глаза Агаты, у него упало сердце. Ему надо было хоть что-нибудь сказать – что угодно, лишь бы изгнать из ее карих глаз подозрение, но она, опередив его, сразу же перешла к действиям.
Бросившись к дивану, Агата схватила плед и прикрыла им неподвижное тело леди Уинчелл.
Проделав это, она бросилась в объятия Саймона и, закинув руку ему на затылок, притянула его рот к своим губам.
Сначала Саймон остолбенел от неожиданности, но затем оправился и ответил на ее поцелуй. При этом ее мягкие груди прижались к его обнаженной груди именно так, как он о том мечтал.
Забыв о своей миссии, забыв о том, что они стоят в чужом кабинете, в чужом доме, Саймон, словно заслушавшись песни сирены, полностью растворился в ощущении ее нежности и, обняв Агату одной рукой за талию, прижал ее к себе.
Ее губы чуть раскрылись от удивления, и он легонько прикоснулся к ним языком. Почему бы ей не поцеловать его как следует – так, как ему мечталось?
Внезапно дверь открылась.
– Я должен вам кое-что показать, Бингли… Вот те на…
– Послушайте, это, кажется, Эпплкуист?
Саймон замер в объятиях Агаты. Вот тебе и проявление любви!
Должно быть, Агата знала, что Уинчелл направляется сюда, и бросилась в его объятия, чтобы прикрыть его обнаженную грудь. Саймону оставалось только поблагодарить ее за сообразительность, хотя его тело не желало мириться с тем, что любовный порыв приходится прервать столь резко.
Агата оторвалась от его губ и, взглянув на Уинчелла, очень правдоподобно изобразила удивление и испуг.
– Ну и дела! Кажется, это миссис Эпплкуист? – насмешливо заметил один из мужчин.
– Похоже, так, Бингли. Что ж, на то они и молодожены, – пробормотал Уинчелл, которого эта сцена одновременно и позабавила, и несколько озадачила. – Пожалуй, дадим им время прийти в себя, как вы на это смотрите, а? Вы видели мои новые акварели? Я открыл одного на редкость талантливого художника. – Он деликатно выпроводил приятеля за дверь и обернулся. – Даю пять минут, Эпплкуист. Кстати, приятель,
