– Думай, Джеймс! Я не смогу отправить другого человека, пока не буду знать, сколько «лжецов» разоблачено.
В дверь постучали, и в комнату Джеймса вошла Агата с чайным подносом.
– Ну вот, на сегодня визиты закончились, и я подумала, что вам, возможно, захочется подкрепиться.
– Извини, сестричка, но у нас нет времени на еду. Разве что его высочество позволит сделать перерыв…
– Не язви, Джеймс. Саймону это нравится не больше, чем тебе. – Агата поставила поднос, на котором стояли две чашки и достаточное для двоих количество деликатесов, так что Саймон мог найти некоторое утешение хотя бы в том, что Агата не хочет уморить его голодом.
Джеймс взял чашку чая.
– Агги, я хочу немного отвлечься. Расскажи мне, что нового в Эпплби.
– Ну, в этом году был очень обильный окот, и за ягнят, которых продали на мясном рынке, мы получили самую высокую цену. Стрижка прошла как обычно, и шерсть еще до сих пор укладывают в тюки. – Агата села рядом с Джеймсом и продолжила рассказ: – В этом году яблоневый сад почти не пострадал от морозов, так что я надеюсь на хороший урожай яблок…
Джеймс усмехнулся.
– Ты говоришь так, будто управляешь имением вместо Мотта, – поддразнил он.
Агата печально посмотрела на брата.
– Мистер Мотт умер за год до смерти папы. Разве папа тебе не говорил?
Джеймс покачал головой:
– Нет, и кто же все это время управлял поместьями?
Агата вскинула брови.
– Я, конечно. А тебе я регулярно отправляла отчеты.
Джеймс побледнел.
– Я думал, ты просто сообщаешь мне новости, – и подозревал, что…
– Ладно, не будем об этом. Вот бульон, он поможет тебе восстановить силы. Выпей все до последней капли. – Агата подала брату чашку с бульоном и с достоинством удалилась.
– Моя сестра обожает распоряжаться, – беззаботно заметил Джеймс, и Саймон впервые осознал, сколько неприятностей принес «Клуб лжецов» Агате еще до того, как он ее встретил. Она оказалась оставленной даже тем, на кого больше всего могла положиться.
И тут он обрушился на Джеймса:
– Тебе не следовало бросать ее – ведь она была еще совсем девчонкой!
Джеймс чуть не подавился от удивления.
– Но ведь она со всем справилась, не так ли?
– Да, но вместо того, чтобы «справляться», она могла танцевать, ходить на вечеринки, флиртовать с молодыми людьми. Где ты был, когда она в тебе нуждалась?
– Работал у тебя.
– Ты сказал, что свободен, что у тебя ни перед кем нет никаких обязанностей.
– Да, ведь я обо всем позаботился.
– Ты предпочел так думать, потому что это было тебе на руку, – презрительно заметил Саймон. – Ты даже сейчас обращаешься с ней как с маленькой девочкой, хотя она сохранила все, чем ты владеешь, и бросила к твоим ногам, несмотря на то что ты этого не заслуживаешь.
Джеймс отодвинул в сторону поднос и, прищурившись, посмотрел на Саймона.
– Ну что ж, давай поговорим о том, кто и чего заслуживает. Ты ее обесчестил и теперь оставляешь, лишив всякого будущего.
Саймон вздрогнул и отвел глаза.
– Ты ведь знаешь, я не могу жениться, – тихо сказал он.
– Нет. Я знаю, что ты предпочитаешь не жениться. У Саймона задвигались желваки на скулах.
– Ты ничего не знаешь.
– Ну так просвети меня.
Почувствовав боль, словно от открывшейся старой раны, Саймон принялся беспокойно шагать по ковру.
– Я никогда не рассказывал тебе о своей матери.
– Верно. Я знаю только, что она не была замужем за твоим отцом, и это все.
– Меня родила грошовая проститутка в Ковент-Гардене, – грубо сказал Саймон. – Когда я начал работать на Старика, меня послали извлечь отчеты о передвижении войск на Мальте из определенного тайника и доставить их в клуб. Тогда я был слишком уверен в себе; мне и в голову не пришло, что за тайником могли, следить.
