женщину своим обаянием, пока ее не ослепило ваше.
Маркус едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Он знал, что должен быть серьезен и усерден в достижении своей цели. Младшие, обделенные отцом, сыновья из дворянских семей обычно отчаянно стремятся добиться успеха в жизни и стараются использовать любой шанс, который дает им судьба, чтобы разбогатеть. Им не до смеха, когда на кон поставлено будущее. А таких здесь, похоже, много.
Если Маркус действительно намерен поближе подобраться к леди Барроуби, то ему следует быть более сдержанным и серьезным.
Маркус оглядел зал.
– Надо найти способ сократить поголовье этого стада баранов, – сказал он.
Четверо новых приятелей с интересом устремили на него взоры.
– Если вы знаете, как это сделать, то мы вас внимательно слушаем, – сказал Эллиот. – Лично я уже все перепробовал, включая россказни о чудовище-людоеде, обитающем в усадьбе Барроуби.
– Молва порой бывает очень эффективна, – скрестив на груди руки, заметил Маркус. – А что, если мы пустим слух о том, что наследник, к которому должно перейти поместье, установлен? Это сразу же заставит уехать домой тех, кто рассчитывает получить больше, чем доля вдовы в наследстве.
Лицо Эллиота медленно расплылось в улыбке.
– Прекрасная идея, – сказал он.
Но тут заупрямился Эймз.
– Сплетня? Я не желаю в ней участвовать! Я джентльмен, – заявил он.
Маркус с невинным видом покачал головой:
– Это не сплетня. Я слышал об этом в Лондоне, до отъезда. Наследник сейчас находится на борту судна, плывущего из Вест-Индии к берегам Англии.
Вообще-то наследник Барроуби, по всей видимости, жил в Йоханнесбурге. Впрочем, это было только предположение. Маркус считал, что в любом случае это не его проблемы. Объявив временное перемирие, пятеро мужчин- соперников смешались с толпой посетителей пивной, чтобы пустить слух о скором появлении здесь законного наследника поместья.
Джулия напряженно прислушивалась к доносившимся из расположенной на первом этаже гостиной голосам. Выйдя на верхнюю площадку лестницы, она прижалась спиной к стене и выглянула в вестибюль, стараясь остаться незамеченной. Эти люди снова явились в ее дом!
Она прижала ладонь ко лбу. Возможно, Джулия не принимала бы все происходящее близко к сердцу, если бы визитеров было не так много и они вели бы себя не так настойчиво.
С самого начала она старалась больше молчать, чем говорить. Джулия велела Мегу, своему повару, готовить самые простые блюда и подавать их незваным гостям в ограниченном количестве. О том же самом она попросила Фермана, владельца постоялого двора. Теперь заезжим джентльменам трудно было раздобыть себе сносную пищу и кров, однако, несмотря на это, они продолжали прибывать в Мидлбарроу!
Однажды Джулия решила сказаться больной. Но это только еще больше осложнило ее положение. На нее обрушился такой шквал подарков и писем с пожеланиями скорейшего выздоровления, что она пришла в ужас. Правила хорошего тона требовали, чтобы Джулия ответила всем без исключения. А это только подстегнуло некоторых из ее ухажеров к еще более активным действиям. Больше Джулия не рисковала «болеть».
То, что Джулия носила траур после смерти мужа и старалась вести уединенный образ жизни, не останавливало съехавшихся к ней джентльменов. Все они утверждали, что явились сюда только для того, чтобы утешить вдову и выразить ей соболезнование. Джулия не могла прогнать их.
Она была в отчаянии. В голову лезли безумные мысли. Она хотела даже притвориться, что больна какой-нибудь страшной заразной болезнью, и начать чихать и кашлять в присутствии гостей.
«Никогда не лги, – учил ее Олдос. – Во всяком случае, старайся не делать этого. Очень трудно уследить за рябью на воде. Лучше скажи полуправду и заставь всех поверить, что ничего от них не утаила».
Джулия тяжело вздохнула. Муж дал ей множество советов и наставлений, которым теперь она должна была неукоснительно следовать. Джулия за эти годы хорошо их усвоила, они, по существу, стали ее второй натурой. Но сейчас она столкнулась с новыми непредвиденными обстоятельствами и не знала, как себя вести.
Джулия не привыкла к мужскому вниманию. В юности она была застенчивой девушкой и всегда считала себя непривлекательной. Со временем она, конечно, стала более уверенной в себе. Но, рано выйдя замуж, Джулия превратилась в хозяйку большого поместья, и в ее жизни не было места для флирта и общения с мужчинами.
Джулия старалась почувствовать себя хитрой Лисой, которая способна манипулировать правительствами и королями. Неужели она не может справиться с толпой воздыхателей, неловко пытающихся расположить ее к себе?
Беда была в том, что ей не хватало Олдоса. Когда он был здоров, они много разговаривали, и в этих беседах Джулия черпала силы. А когда муж тяжело заболел, Джулия почувствовала, что очень нужна ему, и это помогало ей справляться с жизненными трудностями. И вот теперь, впервые за десять лет Джулия ощущала себя одинокой.
Игби, один из ее лакеев, проводил Джулию по лестнице вниз и с улыбкой подмигнул, стараясь подбодрить ее. Джулия по-дружески кивнула ему. Нет, она не была одинока. Обитатели Барроуби стали ее семьей. Прислуга и местные крестьяне были дороги Джулии.
Вздохнув, Джулия собралась с духом. Ей некуда отступать. Толпа воздыхателей с нетерпением ждала ее.
Джулия вошла в гостиную с высоко поднятой головой и учтивой улыбкой на устах. Но к ее удивлению, ряды кавалеров на этот раз были немногочисленны. Вопреки ее ожиданиям в гостиной находилось всего лишь около дюжины джентльменов. Это были наиболее преданные ухажеры.
Как только Джулия переступила порог, все гости, кроме одного высокого незнакомца, устремились ей навстречу. Незнакомец же не двинулся с места. Джулия хорошо видела его, несмотря на то что он находился в глубине комнаты.
Невольный трепет охватил Джулию. Удивившись собственной реакции, она окинула нового поклонника внимательным взглядом. Он был хорош собой. Четко очерченные скулы делали его почти красавцем. Но впечатление немного портил широкий нос. Джулии показалось, что за лощеной внешностью незнакомца таится скандалист и забияка. О правильности ее догадок свидетельствовал и небольшой шрам над его правой бровью.
Пристальный взгляд его зеленых, похожих на изумруды, глаз смутил Джулию, и она не сразу нашла в себе силы поздороваться с гостями. И лишь когда незнакомец отвернулся, она смогла получше рассмотреть его широкоплечую стройную фигуру.
В ушах зазвенело. Это был звук набата, предупреждавший об опасности.
Джулия чувствовала, что ее влечет к этому человеку, имени которого она даже не знала. Это вызвало у нее тревогу. Но тут вперед вышел Эллиот, которого она выделяла из толпы своих поклонников хотя бы за то, что только он один умел рассмешить ее, и загородил собой незнакомца.
«Кто же это?» – думала Джулия. Новый гость отличался от тех, кто до этого приходил к ней в дом. Он держался не так, как все. Создавалось впечатление, что этот человек и не думает соперничать с остальными, считая это ниже своего достоинства и не желая лезть из кожи вон для того, чтобы Джулия обратила на него внимание. Он как будто был заранее уверен в том, что хозяйка дома сама подойдет к нему.
Его самонадеянность и надменность вывели ее наконец из транса.
– Как я рада, что вы снова приехали ко мне! – с очаровательной улыбкой промолвила она, обращаясь к Эллиоту.
Усилием воли Джулия заставила себя не смотреть на заинтриговавшего ее незнакомца. Ей не терпелось узнать, кто это такой и почему поредели ряды ее поклонников. Может быть, их толпы так сильно надоели Ферману, что он отравил своих постояльцев, подсыпав яд в пиво?
– Спешу сообщить, что самые малодушные из нас вернулись в свои охотничьи угодья, – прошептал Эллиот на ухо Джулии и взял ее под руку, чтобы отвести к креслу. Джулия намеренно не садилась на диван, чтобы не создавать вокруг себя лишнего ажиотажа, так как ее ухажеры тут же переругались бы друг с другом, сражаясь за право сесть рядом с ней. Эллиот подмигнул ей с заговорщицким выражением лица. – Теперь мне осталось только убить небольшую кучку соперников, чтобы вы безраздельно принадлежали мне.
Уголки губ Джулии дрогнули, и она милостиво кивнула своему кавалеру. В глазах Эллиота вспыхнуло выражение торжества.
Джулия понимала, что ей не следует поощрять его ухаживания, но общество весельчака Эллиота казалось ей менее скучным, чем нудные разговоры со всегда серьезным мистером Эймзом.
– А вы могли бы устроить все так, чтобы это выглядело как несчастный случай? – едва слышно спросила она.
Эллиот тайком пожал ей руку.
– Конечно, все примут их гибель за стихийное бедствие.
– Послушайте, Эллиот, – раздался за их спинами раздраженный голос мистера Эймза. – Миледи неприятно слушать ваши дурацкие шуточки!
– А может быть, миледи неприятно, когда указывают, что ей приятно, а что нет? – произнес незнакомец.
Его глубокий, сильный голос был похож на рычание хищного зверя.
Мистер Эймз обиделся. Он был тяжелым в общении человеком. Эллиот же, напротив, легко сходился с людьми. Он весело посмотрел на джентльмена, впервые пришедшего в дом Джулии. Незнакомец хочет, чтобы его спутники вспомнили наконец о хороших манерах и представили его хозяйке поместья.
Эллиот не сразу сделал это. Он тянул время, забавляясь тем, что его новый приятель оказался в неловком положении. Но в конце концов сжалился над ним.
– Этого грубияна зовут Маркус Блайт-Гудмен, – с улыбкой сказал Эллиот, обращаясь к
