важно. Главное заключается в том, что мои отец и мать души в Крессе не чают. Считают его героем. Он при больших деньгах и всякое такое. А мои братья клянутся, что Джей самый приличный парень из всех, которые когда-либо заглядывали на наше ранчо. Ты понимаешь, что творится?
— Понимаю.
— Так вот, буду с тобой откровенна. Родители и братья уговаривают меня стать его женой, но я отказываюсь. Мне как-то неловко об этом говорить, но они считают, что, встретив как-то тебя, к другим парням я стала относиться слишком придирчиво. — Сказав это, Черри залилась краской, но глаза ее продолжали оставаться серьезными.
Линмаус понимающе покачал головой.
— Какие странные у людей представления! — промолвил он.
— А Лью, — продолжила девушка, — поклялся, что он с тобой разделается и тем самым расчистит дорогу Джею. Я умоляла его не делать глупостей, но Лью еще такой молодой и очень хочет прославиться. Он скоро прибудет в Крукт-Хорн. Я вслед за ним покинула Джексон-Форд и, чтоб хоть ненамного опередить его, не разбирая дороги, помчалась напрямую сюда. И вот увиделась с тобой! — Радостная от того, что приехала в городок раньше брата, девушка смущенно умолкла и вновь покраснела.
— Лью будет ждать меня с револьвером на выходе из гостиницы. Так?
— Да, думаю, так.
— И ты приехала, чтобы просить меня не выходить к нему?
Девушка отчаянно помотала головой:
— Я не могу тебя об этом просить.
Линмаус задумался. Визит Черри прибавил его чувствам горечи.
— Расскажи мне о Лью, — стараясь не показаться девушке раздраженным, мягко попросил он.
— Он хороший парень, — ответила она. — Честный и прямолинейный. Характер у него неплохой, но Лью бывает неудержимым, словно мустанг. Хоть ты, возможно, и слышал о его диких выходках, но ни одна из них никакого отношения к нему не имеет. Лью — лучший брат на свете. За меня он готов умереть. Именно это он и собирается сегодня сделать. Поэтому-то я и приехала к тебе, чтобы… — Девушка внезапно умолкла.
— Продолжай же! — подтолкнул ее Линмаус.
— Он, вероятно, как и другие, полагает, что ты уже не тот, кем был раньше. Извини, что я так сказала!
— Они все считают меня трусливым псом, — ледяным тоном подтвердил Ларри.
— Но я так не считаю, — с жаром возразила Черри и поднялась со стула. — Я знаю, что ты такой же, как и прежде, а то, что произошло у тебя с Джеем Крессом, не имеет никакого значения.
— Ты действительно так думаешь? — уточнил Линмаус.
— Конечно!
— Но все же знают, что я просил у Кресса пощады!
— Они глупые люди! — вскричала Черри. — Не знают о тебе того, что узнала я, и за это поплатятся!
Лицо девушки запылало огнем. Эта несокрушимость, с которой она верила в него, озадачила Ларри. До этого дня они виделись всего лишь раз, да и то мимоходом. Он даже забыл, как она выглядит, и никак не мог поверить, что Черри его не только запомнила, но и во время той короткой встречи сумела заглянуть в его душу. «Но какой же она все-таки еще ребенок!» — подумал Линмаус.
— Так у тебя свои объяснения тому, что произошло у меня с Крессом? — полюбопытствовал он.
— А зачем мне какие-то объяснения? Просто я знаю, что подлые поступки исходят от подлых людей, а хорошие — от добрых. Джей Кресс — подлец из подлецов. Вот и все. А теперь я в этом лишний раз убедилась.
— Так ты считаешь, что я с тех пор так и не изменился?
— Нет, изменился, — ответила девушка, подошла ближе и заглянула ему в глаза. — Тогда ты был тверд как железо, а теперь — как дамасская сталь.
— Надо же! — произнес Линмаус. — Я уже думал, что никто в меня не верит, но ты убедила меня в обратном. Ну а сейчас скажи, что ты хочешь от меня, и я это сделаю.
— Слава Богу! — глубоко вздохнула Черри. Облегчение, которое девушка ощутила, было настолько велико, что она схватилась за край столика и, закрыв глаза, замерла. Только спустя некоторое время договорила: — Я же знаю, на что ты способен!
— Неужели? — удивился Линмаус.
— Да, конечно. Знаю, например, как Крони, Бенсон и Крейг напали на тебя в Тумбстоуне и как ты их проучил.
— Ну-ка, расскажи, что тебе об этом известно, — попросил он. Ему всегда было интересно слушать от других рассказы о его собственных приключениях, и не потому, что они могли приятно пощекотать ему самолюбие, а просто было забавно слышать, как эти истории перевираются.
— Ты стрелял в них троих, и единственное, о чем ты пожалел тогда, что Крони погиб.
— Этот Крони не стоил того, чтобы о нем жалеть, — заверил он девушку.
— Конечно! Ни один из них троих не стоит этого. Но я знаю и другое. Ты никогда не связываешься с теми, кто сильно перебрал!
Ларри опешил. О том, что с пьяными он никогда не вступает в ссоры, Линмаус никогда и никому не говорил. Ни единому человеку. Да, он дал себе такой зарок, но с теми тремя привязавшимися к нему пьяными парнями по-другому поступить было нельзя. Тогда он был загнан в угол. Однако стрелял в них не на поражение, а по ногам.
Черри между тем продолжила:
— Ты всегда стараешься все уладить миром, а не стрелять противникам в голову или в сердце. Тогда ты тоже стрелял по ногам, и не твоя вина, что отрикошетившая пуля смертельно ранила Крони. Ну что, разве не так?
— В это невозможно поверить, — все больше удивляясь ее осведомленности, произнес Линмаус.
Девушка радостно засмеялась, словно только что одержала над ним победу.
— Я все о тебе знаю! — улыбаясь, воскликнула она. — Я даже способна читать твои мысли! Те трое сильно перепили, но и в таком состоянии они были страшно опасны. Эти вооруженные мерзавцы могли тебя убить, но ты, прострелив им ноги, с легкостью расправился со всеми тремя. Как я могу уговорить тебя не делать того же с моим братом?
— Ты хочешь, чтобы я сразил его наповал? — удивился Ларри.
— Лью — хороший малый. Тверд как металл, — ответила Черри, — но, когда в нем закипает кровь, он становится опасным! Это я точно знаю. Однако он мой брат, которого я люблю, несмотря ни на что. А как же тебе быть? Неужели я не знаю, что при встрече с ним ты можешь его убить? После того как Лью будет мертв, тебя все снова зауважают!
— Да, — процедил сквозь зубы Ларри. — После этого меня снова все зауважают.
— Мерзавцы! — в отчаянии воскликнула девушка. — Но Лью не похож на них. Он не мерзавец. Можешь ты в это поверить?
— Верю, — отозвался Линмаус. — Верю каждому сказанному тобою слову. Знаешь; ты единственный человек на белом свете, которому я верю!
Черри побледнела и уставилась на него. В ее блестящих волосах заискрились солнечные огоньки — он понял, что она дрожит.
— Понимаешь, Черри, когда тебе противостоит трезвый парень — это совсем другое дело. Перед теми тремя ребятами у меня было два неоспоримых преимущества. Первое, я был абсолютно трезв, а они едва держались на ногах, а второе, они рассчитывали взять числом, а не уменьем. А перед лицом трезвого и расчетливого противника, с хорошей реакций и умеющего метко стрелять, надо…
— Да, но у тебя уже был такой! — не дала ему договорить девушка. — Пэт Гаскинс!
Линмаус вновь поразился — она знала и об этом! Получалось, что историю его побед Черри помнила не хуже его самого, а то и лучше.
— Но на этот раз мне будет проще, — сказал он. — Думаешь, твой брат скоро объявится?
Черри не успела ответить, как раздался стук в дверь. Ларри отозвался, и кто-то за дверью с нескрываемым удовольствием в голосе произнес:
