Таг Мерфи рассмеялся.
— Хочешь сказать, что ты слишком добродетелен для того, чтобы тебя можно было в чем-то заподозрить? — хмыкнул шериф.
— Ну что тебе сказать, Таг… Ведь ты же меня знаешь, — проговорил я.
— Верно говоришь, тебя я знаю, — согласился он.
— Но тогда тебе ли не знать, что я в своей жизни нитки чужой не взял?
— Может быть и так, — снова согласился он. — Не знаю. Возможно, это действительно так. Но ведь сам знаешь, дружок, в жизни-то порой всякое бывает.
— В каком смысле? — спросил я.
— А в том, что сердце-то человеческое не камень.
— Точно, — подтвердил я. — Все об этом знают, и я в том числе.
— Но против жара-то и камень треснет.
— Ладно, Таг, перестань, — отмахнулся я. — Ничего так не утомляет, как пустая болтовня. Так о чем речь-то?
— О двухстах пятидесяти трех тысячах долларов! — сказал шериф.
Я присвистнул.
— Мне бы этого хватило за глаза, — признался я. — Я согласен. А к чему ты клонишь?
— Эти деньги украдены из банка, — продолжал шериф. — И я их разыскиваю. Видишь, я раскрыл перед тобой все карты.
— Ага, вижу, — угрюмо буркнул я. — И очень польщен твоим комплиментом, Таг. Значит, по-твоему, я пришел в банк, свистнул оттуда четверть миллиона и притащил их сюда, так получается?
Я усмехнулся, глядя на него через костер, но шериф оставался крайне серьезен.
— Я знаю, что мальчишка смылся в этом направлении, — проговорил он. — Я также уверен, что денежки у него, и что он направлялся к тебе. И вот, что я тебе скажу. Верни деньги, и тебе ничего не будет. Банку нужно срочно заполучить их обратно. Отдай деньги, сынок, и к тебе не будет никаких претензий!
Глава 5
Признаюсь, что от этих слов у меня зашлось сердце, а по спине побежали мурашки. Краем глаза я видел новенькую седельную сумку, лежавшую на самом виду, и если шериф только заглянет в нее… что ж, тюрьмы мне тогда не миновать. Если же добровольно выдам награбленное, то мне ничего не будет. И, скажу я вам, первым моим порывом было рассказать ему все, как есть и просто указать рукой на проклятую сумку.
Но затем я вспомнил о Даге Уотерсе. Ведь он был честен со мной. Однажды моя жизнь была в его руках, и он пощадил меня. Он сохранил мне жизнь.
А такое не забывается. К тому же всякое в жизни бывало, и связывал нас не только тот давний эпизод, но и многое другое. Честное слово, я никогда не принимал участия в затеваемых им аферах, потому что деятельность такого рода меня никогда не привлекала. И тем не менее, связывало нас очень многое, и должен признаться, что Уотерс был мне очень симпатичен. Не говоря уж о мальчишке. Что останется делать Чипу, если я провороню сумку с деньгами и сдам её представителю закона? Он никогда не простит мне такого предательства. И это совершенно понятно.
Всего какие-то десятые доли секунды ушли на то, чтобы мой мозг тщательно просеял каждый из этих вопросов, после чего я твердо решил, что несмотря на все угрозы и опасности, друзья все-таки должны оставаться друзьями, и поэтому я не имею права распускать язык.
— Таг, — сказал я, — я, конечно, безмерно польщен твоей просьбой насчет четверти миллиона баксов. Это лишний раз доказывает, как высоко ты ценишь мои способности. Возможно, где-нибудь в этих горах и зарыто такое богатство, но мне в этом смысле не повезло, и столько руды я не накопал бы и за тысячу лет. Я надрываюсь тут целыми днями, чтобы добыть из этой земли хотя бы четыре или пять долларов за день.
Он усмехнулся, услышав это.
— Ты прекрасно понимаешь, сынок, что я имею в виду, — с укором в голосе проговорил он. — Я веду речь о наличных деньгах, что были украдены из банка. И мальчишка должен был привезти их сюда.
— Так ты имеешь в виду Чипа?
— А то кого же еще? — фыркнул он.
Вода в кофейнике начала закипать, из носика выбилась струя густого пара, и в воздухе по-домашнему запахло свежесваренным кофе.
— Чип здесь не появлялся, — сказал я.
Шериф всем телом подался вперед и выпятил подбородок.
— Значит, не появлялся? — переспросил он.
— Нет, — повторил я, изо всех сил стараясь казаться спокойным. — Его здесь не было.
И мой невозмутимый взгляд встретился со взглядом шерифа, сидевшего напротив, по другую сторону от костра.
Я видел, как поджались его губы, и как зло сверкнули глаза. Во гневе Таг Мерфи был страшен, а разозлить его ничего не стоило.
— Вот, выпей кофе, — миролюбиво предложил я. — Да не бойся ты, он не отравлен. У меня и сахар есть. Вот, держи. — С этими словами я протянул его угощение.
Он принялся размешивать сахар, не спуская при этом с меня хищного взгляда, как если бы собирался сожрать меня с потрохами.
— Интересно, а откуда ты сахар берешь? — спросил он. — Неужели он у тебя ещё не закончился?
— Вообще-то, — сказал я, — я всегда был неравнодушен к сладкому. Поэтому и прихватил с собой запас побольше. Но начнем с того, что это не мой сахар.
— Не твой, — согласился он, — и я готов побиться об заклад, что его тебе привез Чип.
— Чип? — изумился я. — Похоже, тебе теперь повсюду мерещится Чип.
— У меня есть все основания так считать, — сказал шериф. — Он оставил такой запутанный след, что я сбился и вместо того, чтобы ехать за ним, увязался за какими-то индейцами!
— Да уж, он такой, — согласился я. — Но только здесь, Таг, ты все равно его не найдешь.
Шериф недовольно задвигал своими массивными плечами. Кофе был очень горячим, и он принялся шумно отхлебывать его маленькими глотками. Затем перевел дыхание и снова начал медленно потягивать свой кофе. Признаюсь вам, что зрелище это было не слишком эстетичное, особенно, если учесть, что при этом он кровожадно поглядывал на меня.
— Старина Джо, — вкрадчиво проговорил он, наконец, — сдается мне, что ты говоришь неправду.
— Дело твое, — сказал я. — Можешь думать обо мне, что хочешь. А настоящий преступник тем временем смоется от тебя, куда подальше.
Он лишь усмехнулся.
— Так, значит, ты здесь совсем один? — уточнил он.
— Кто? Я-то? — переспросил я.
— Ага. Мне сказали, будто ты был один, когда ехал сюда.
Я вспомнил о скомканных одеялах, на которых спал мальчишка, и сказал:
— Нет, сейчас уже нет. Я был один, когда затевал все это спор. Но теперь у меня появился напарник. Все-таки странно устроен мир. Ты знаешь старого Криса Уинтера?
— Ага. Криса я знаю, — подтвердил он и добавил: — Во всяком случае, был с ним знаком когда-то.
— Ну так вот, — продолжал я, — старина Крис решил на старости лет тоже податься в старатели, а когда он узнал, что я застолбил себе здесь участочек, то приехал сюда и разыскал меня, так что теперь у нас с ним получилась самая настоящая артель. Знаешь, иногда так бывает охота с кем-нибудь поговорить, пусть даже с таким с таким собеседником, как старина Крис.
— Ну и как он тебе, этот старый греховодник? — поинтересовался шериф.
— Он, конечно, зануда, но в общем мужик не плохой, — ответил я.
— А где он сейчас? — спросил шериф. — Он что, чует шерифа за версту и тут же пускается в бега?
— Ну, сам должен понимать, — сказал я. — У деда бессонница.
— А я вот не понимаю, — ответил он. — Так «бес» чего у него, говоришь?
— Бессонница, — повторил я. — Спит очень плохо по ночам.
