толпу. — Неужели один человек может вот так, запросто взять да и влепить пощечину всем нам, всему Кэтхиллу?
Шериф оставил меня, и, пока он прорывался сквозь толпу, я чувствовал себя изгоем, отщепенцем, былинкой, брошенной дрейфовать в жестокий шторм. Лорен Мэйс ловко схватил бледнолицего за плечи и, хорошенько встряхнув, зарычал:
— А ты кто такой, длинномордый? Новый гробовщик?
Человек в широкополой шляпе и не думал терять хладнокровие.
— Уберите руки от законопослушного горожанина, — с важным видом потребовал он. — Мое имя — Реджинальд Ченнинг Картер, сэр.
— Я тебе покажу Реджинальда Ченнинга Картера! — пригрозил шериф, еще больше распаляясь. — Живо упрячу за решетку, если услышу еще хоть слово. Я…
Пока он препирался с этим проклятым Картером, толпа снова поперла на меня. Я вспомнил наконец о своем револьвере и решил, что сейчас самое время пустить его в дело. Я не собирался стрелять в людей, просто сообразил, что шерифу необходима некоторая поддержка, иначе он вряд ли сумеет доставить меня в тюрьму. Ничтоже сумняшеся, я выхватил свой кольт и завопил во всю глотку не помню что.
Результат получится тот же, как если бы я взмахнул пылающим факелом перед мордами диких зверей. Они мгновенно повскидывали руки вверх, словно пытаясь прикрыть глаза, и с воплями кинулись наутек. Услышав возню у себя за спиной, Лорен Мэйс резко развернулся и что-то рявкнул. Судя по выражению лица, по тому, как он схватился за револьвер, похоже, шериф был близок к тому, чтобы всадить порцию свинца в кого-нибудь из непокорных. Однако, видя, что они расступились, освободив дорогу, Мэйс прокричал мне:
— Молодец, малыш! Мы зададим им жару — будут улепетывать от нас со всех ног. Сейчас мы разгоним эту стаю шакалов и как по маслу докатимся до тюрьмы!
Вот как обернулось дело! Мы с шерифом стали партнерами, объединенными общей задачей поскорее доставить меня в кэтхиллскую каталажку!
Лорен Мэйс ловко перекинул револьвер из правой руки в левую, где тот смотрелся столь же естественно и отнюдь не менее грозно. Освободившейся рукой страж закона подхватил меня под локоть и заорал во весь голос:
— Держи пушку наготове, братец, и, если рядом что-нибудь мелькнет, будь то всего-навсего носовой платочек, жми на курок и рази наповал! Я собираюсь преподать этим парням хороший урок, пусть даже мне придется писать его кровью! Это единственный вид грамоты, который им доступен, который они смогут прочесть и запомнить навсегда!
Лорен Мэйс не сразу вывел меня из дому. Сначала мы заглянули в раздевалку, где все еще лежал покойник.
Понурив голову, я уставился на ноги бедного Джоша Экера — снова увидеть его лицо было выше моих сил.
— Превосходно, это и впрямь Джош, — бодро заметил шериф. — Твоя работа, Нельсон Грэй, не так ли?
Меня удивило, что он так скоро узнал мое имя.
— Первые два выстрела сделал Джош Экер, — ответил я. — Только после этого я послал в него пулю. По-моему, это необходимая мера самозащиты.
— Отлично! Итак, Экер лежит на полу, а ты — тот, кто его уложил. Это все, что я хотел знать. Теперь ты отправишься в тюрьму, а судья и присяжные решат все остальное!
Мэйс развернулся.
— Кто-нибудь из вас, джентльмены, видел, как было дело? — крикнул он в толпу.
И тут же опять подал голос Реджинальд Ченнинг Картер:
— Я стоял у двери в тот момент, когда включился свет, и видел, что вот этот джентльмен держал в руке револьвер, в то время как руки Джоша Экера были пусты. Я видел, как этот, с позволения сказать, джентльмен вскинул оружие и выстрелил; а после того, как Экер упал, он вытащил револьвер Джоша и сделал пару выстрелов наугад, не целясь!
Изложив свою версию событий, Картер шагнул ко мне и, очевидно, для того, чтобы сделать свою речь еще выразительнее, взмахнул указательным пальцем перед моим носом, после чего добавил:
— Вы только взгляните на это лицо! Разве оно не обличает виновного?
Само собой разумеется, я был ошеломлен силой и тяжестью предъявленного мне обвинения — никак не ожидал такой наглой, бесстыдной лжи! Не в силах вымолвить ни слова, я как идиот таращил глаза на негодяя, а тот все еще грозил мне пальцем.
Шериф, оттолкнув длинную руку Ченнинга Картера, буркнул:
— Ладно, судья и присяжные, возможно, с радостью тебя выслушают, но с нас вполне довольно. А что касается лично меня, то мне чертовски не нравится твой вид, Картер. Пойдем, малыш. Топай рядышком со мной, и я доставлю тебя на место, сей же миг.
Я зашагал вслед за Мэйсом к выходу, и, когда мы добрались до двери на лестницу, я увидел Бобби Мид. Она, улыбаясь, помахала мне рукой. Я дотянулся до нее и, тихонько сжав запястье, сказал:
— Если бы не ты, меня бы уже повысили.
И это была чистая правда!
— Выше нос, Нелли, — ободряюще заметила Бобби. — Эти лгуны ничего не смогут сделать, пока рядом с тобой Лорен Мэйс!
И мы с шерифом стали спускаться по ступенькам.
А у меня за спиной опять гремел зычный голос Реджинальда Ченнинга Картера. На сей раз он подстрекал оставшихся в зале мужчин броситься за нами в погоню. Я тщетно ломал голову, что могло возбудить такую ненависть ко мне в человеке, которого я до сих пор ни разу не видел. Я не причинил Картеру никакого вреда, а моя смерть не принесла бы ему ни малейшей выгоды, если не считать минутной власти над толпой и дурной славы ее предводителя. Должно быть, все дело в этом, думал я, Картером движет лишь дикая, первобытная страсть к лидерству, жажда оказаться в центре внимания, видеть, что все взгляды устремлены на него!
Ничуть не меньше удивляло меня и поведение толпы. По крайней мере половина ее состояла из людей порядочных, хороших — то есть не хуже нормального, среднего человека. Но все они с легкостью поддались бурному, злобному водовороту эйфории слепого возмездия. Поодиночке каждый был вполне разумным и добродушным малым, вроде нас с вами, а может, и лучше. Вместе же они превратились в свору беспощадных, диких зверей, по-волчьи свирепых, но гораздо более опасных, а перед лицом настоящего мужчины — шерифа — трусливых и малодушных.
Итак, Лорен Мэйс вел меня вниз по лестнице, и, когда мы добрались до самой нижней ступени, из темноты вынырнул Дэн Порсон. Увидев нас, он пересек улицу и поспешил навстречу. Шляпу Дэн потерял, а на лице застыло какое-то полубезумное выражение.
— В чем дело, Нельс, что случилось? — выпалил он, задыхаясь.
— Это — шериф, а я арестован за убийство Джоша Экера, — с горечью отозвался я, не в силах забыть, что на эту проклятую вечеринку угодил по милости Дэна и всеми обрушившимися на меня бедами с начала и до конца обязан ему.
Порсон слегка пошатнулся и тяжело вздохнул.
— Ты задел его? — спросил он. — Джошу снова досталось?
— Еще как досталось, — ответил за меня шериф, — он мертв. Пойдем с нами. Ты ведь, насколько я понимаю, Дэн Порсон? Но не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус, чтобы освободить дружка. К добру это не приведет, даже если сумеете избавиться от меня. Взгляни только на этих псов — они готовы задушить вас, как кроликов!
Мэйс ни капельки не преувеличивал. Двадцать или тридцать парней шли за нами по пятам, и голоса их звучали угрожающе, подобно близким раскатам грома. Один-единственный дружный залп мог запросто смести с лица земли нас троих — шерифа, Дэна и меня!
— У меня и в мыслях нет нарушать закон! — пылко заявил Дэн. — Я всегда держусь в его рамках и не намерен выходить за них до конца своих дней!
— Да, — скептически проворчал шериф, — именно так и чувствуют себя люди на следующее утро,
