убитых мясниками Поинт Блаф. Это будет моим наказанием. Мелинда превращает меня в теленка постепенно. Она использует время моего сна, чтобы внедрить свои мысли в мой разум, и происходят изменения день ото дня. Мне начинают сниться странные сны… Мне снится, что я пасусь на лугу… Жую траву, весь мой рот ею забит, и мне это нравится!
Он поднял голову. В его взгляде было отчаяние.
– И кроме того, у меня все время болит голова, – вздохнул Дадли. – Здесь… и здесь, – он дотронулся до бровей. – Боль только в этих местах… Мне кажется, что это растут мои рожки. Потрогай… и скажи мне, нащупала ли ты что-нибудь.
Пегги провела рукой по голове мальчика. Теперь, рассмотрев его вблизи, девочка осознала, что лицо Дадли действительно изменилось. До сих пор она никогда не замечала, чтобы у него был такой… выпуклый лоб.
«Это правда, – с ужасом подумала она. – Такое впечатление, что его черепная коробка видоизменяется».
Пегги закусила губу, чтобы не застонать. Ее пальцы только что нащупали два узелка, похожие на формирующиеся костные шишки, она невольно подумала о маленьких рожках, появляющихся на лбу телят, когда они начинают расти.
– Ну что, теперь ты мне веришь? – сердито выкрикнул Дадли.
– Да, – призналась Пегги.
– Это часть их плана, – отчеканил мальчик. – Всеобщего плана, касающегося молодежи и детей. Коровы требуют возмещения ущерба за всех телят, которых у них отняли… в качестве компенсации они собираются «усыновить» человеческих детенышей, не спросив их мнения на этот счет. И превратить их в телят. У них есть такая возможность, и они не преминут ею воспользоваться. Это уже началось.
Он спрятал лицо в ладони.
– Не смотри на меня! – вдруг закричал он. – Я прекрасно вижу, что противен тебе. У меня не хватает духу даже к зеркалу подойти. Боюсь того, что увижу в нем. Через несколько недель начну передвигаться на четырех конечностях, а затем…
Пегги Сью попыталась взять его за руки, чтобы поддержать, но прикосновение к жесткому волосяному покрову, покрывающему теперь кожу мальчика, вызвало у нее дрожь. Она не смогла скрыть отвращения.
– Я не сержусь на тебя, – вздохнул Дадли, заметивший, как отпрянула его подруга. – Но ты теперь понимаешь, почему я хочу бежать? Не стану ждать, пока превращусь в теленка. Лучше я присоединюсь к отряду Сета Бранча, даже если это будет стоить мне жизни, даже если в лесу есть нечто более опасное, чем животные Поинт Блаф.
– Понимаю, – прошептала Пегги. – Я… я не знаю, что тебе сказать… Мне хотелось бы помочь тебе.
– Ничего сделать нельзя, – рассердился Дадли, – кроме как уничтожить этих проклятых зверюг, пока еще не слишком поздно. Я займусь этим. Держи язык за зубами. Это все, о чем я прошу. А теперь уходи, пока Мелинда не заметила моего отсутствия.
Пегги Сью выпрямилась.
«Быть может, мы видимся в последний раз», – подумала девочка, и ее сердце сжалось от ужасного предчувствия.
Дадли уже отвернулся.
– Уходи! – повторил он, и в его голосе прозвучала злость. – Мне не нужна твоя жалость.
Девочка убежала, еле сдержав слезы.
Пока она шла обратно, ей в голову пришла ужасная мысль.
В течение нескольких секунд она не могла идти дальше. Страх приковал ее к месту посреди дороги. Она вспоминала бугорки на лбу мальчика, жесткую щетину, покрывшую его руки…
Девочка осознала, что голубая собака вполне могла проделать с ней такой же фокус. К тому же с тех пор, как Пегги спала в конуре, ей несколько раз приснилось, что она бегает на четырех лапах по саду, разыскивая зарытые кости. Тогда она не обратила на это внимания. Но в свете откровений Дадли ее ночные фантасмагории обретали поистине пугающий смысл.
Пегги тут же осмотрела кожу на руках, проверяя, не появился ли на ней подозрительный волосяной покров. Она потрогала свой нос, чтобы убедиться, что он не превратился в нос собаки. Ничего странного девочка не обнаружила, но дала себе клятву не терять бдительности. Телепатическое могущество животных превосходило все, что можно было себе представить, их способность внушения оказалась так велика, что они могли теперь подчинять себе мозг людей настолько, что заставляли человека поверить во что угодно, даже в то, что он стал мутантом.
Подойдя к дому нотариуса, Пегги услышала свист из растущего вдоль дороги леса. Словно кто-то пытался привлечь ее внимание. Оглянувшись через плечо, девочка разглядела фигурку, присевшую в кустарнике.
– Это я, – прошептал чей-то голос. – Соня… Соня Левин.
Пегги Сью проверила, не следит ли кто-нибудь за ней, и нырнула в кустарник.
– Вот уже три дня я пытаюсь поговорить с тобой, – пробормотала Соня, – но твоя мерзкая голубая собака не спускает с тебя глаз, вот мне и пришлось притаиться и ждать.
– Н-но… – запинаясь, сказала Пегги, – я думала, что ты…
– Что я стала идиоткой? – пошутила Соня. – Да, чуть было не стала. Долгое время я жила как в тумане, это правда, но выкарабкалась. Так как все пошло наперекосяк, я решила из осторожности разыгрывать из себя дурочку и дальше, таким образом, никто не обращал на меня внимания.
Пегги Сью бросилась на шею подруги и крепко обняла ее.
– Как я счастлива! – со вздохом сказала она. – Я думала, что навсегда потеряла тебя.
– Я вернулась издалека, – всхлипнула Соня. – Боже мой! Я чуть не спалила мозг на этом отвратительном солнце.
Она вытерла слезы.
– Знаешь, – прошептала Соня, – дела обстоят хуже, чем вы предполагаете. Это я и хотела тебе сказать. Когда в моем мозгу произошло короткое замыкание, я случайно подключилась к частоте, которую используют животные. Не знаю почему, но оказалось, что я частично улавливаю их телепатические передачи и мне удается прочесть их! Не все, конечно…
– Ты… ты можешь слышать их! – воскликнула Пегги, –
– Не горячись! – перебила ее Соня. – Я улавливаю обрывки мыслей… образы. Животные часто переговариваются образами. Они посылают в мозг своих друзей картинки, напоминающие криптограммы… Непонятные, но некоторые можно разгадать. И я видела несколько таких картинок. Во всяком случае, достаточно, чтобы мороз пробежал по коже. Мне кажется, я поняла, что сейчас готовится.
Пегги Сью поспешила рассказать Соне о том, что случилось с бедным Дадли.
– Это согласуется с тем, что я предполагала, – ответила ее подруга, покачав головой. – Грубо говоря, в настоящее время существуют две партии: умеренные и экстремисты. Умеренные хотят возмещения нанесенного им ущерба. Коровы, чьи телята были убиты, намерены в свою очередь отнять детей у людей… и превратить их в животных. Именно это происходит с Дадли. Они называют это «принудительным усыновлением».
Пегги почувствовала, что волосы встали дыбом у нее на голове.
– Они действительно могут довести трансформацию до конца? – спросила она, у нее дыхание перехватило.
– Нет, не думаю, – ответила Соня. – Но Мелинде все же удастся стереть человеческие воспоминания у Дадли. Она заменит их своими и привьет мальчику вкусы и привычки жвачного животного. Он начнет ходить на четвереньках, жевать траву… замычит и станет бодать людей, которые попытаются приблизиться к нему. Его тело преобразится. Но не полностью. Изменения коснутся в основном разума.
– Дадли не будет ни о чем помнить? – простонала Пегги Сью… – Ни о тебе, ни обо… мне?
– Даже забудет своих родителей, – подтвердила Соня. – Он будет считать себя теленком и вести себя соответственно…
