Наконец в последнем зале в круге света фонарика очертилось отверстие в полу. Квадрат сгущенной ночи, куда вела каменная лестница с неровными ступеньками. Перед тем как углубиться в черноту, девочка постаралась разведать, что же там внутри. И быстренько распугала потемки своим фонариком. Из подвала тянуло гнилостным запахом склепа. В конце ступенек открывалась крипта, где можно было перемещаться, только согнувшись в три погибели. Девочка сделала три шага. И, опешив, застыла как изваяние. В стенах были выдолблены длинные углубления, напоминавшие простейшие пoлки.
Но не целые скелеты, нет – их запасные части.
Это было первое пришедшее ей на ум сравнение.
– У барбосов нет вопросов! – обрадовался ее четвероногий спутник. – Все гениальное просто! Собачий супермаркет самообслуживания! У меня уже слюнки текут!
Превозмогая страх, Пегги подошла к каменным нишам. Останки были древними,
– Эти косточки принадлежат дьявольскому роду, – разочарованно сказал синий пес. – Как жаль, что я не смогу ими похрумкать. У бесов всегда премерзкий вкус, и переваривать их замучаешься.
Пегги Сью закашлялась. От пылищи, взметавшейся ввысь от каждого шага, можно было задохнуться. Атмосфера внутри крипты напоминала ту, что царит в помещении для выращивания грибов.
При каждом ее движении в воздух вздымался пылевидный туман, оседавший потoм целую вечность. Ни с того ни с сего ее охватила паника, и она испугалась, что уже не отыщет лестницу. Она уже удостоверилась, что в крипте не было ничего сверхъестественного, за исключением этих не пойми чьих костей, с маниакальной тщательностью разложенных по полкам. Вероятно, разгадка тайны находится не здесь. Пегги повернула обратно, сдерживая желание припустить со всех ног. Поднимавшаяся с земли пылища приклеивалась к потной коже и придавала лицу землистый оттенок. Когда она вылезла из дыры, то уже почти задыхалась и хрипела, как дайвер с опустевшими кислородными баллонами.
– И что ты обо всем этом думаешь? – спросил синий пес. – Что это, на твой взгляд: фабрика монстров? Больница демонов? Кладбище динозавров?
– А черт его знает, – чистосердечно призналась девочка. – Ясно одно: в этих скелетах нет ничего человеческого. Похоже, они здесь уже тысячу лет лежат.
– Если мы хотим узнать всю правду, – процедил синий пес, – нам остается только дождаться ночных чудес.
Они вернулись в первый зал. Пегги присела в изголовье Себастьяна. Мальчик все так же спал беспробудным сном, однако наложенные на раны швы уже полностью рассосались. Да и многочисленные разрезы на его теле исчезли, и стало очевидно, что после невероятно тяжелых операций не останется никаких рубцов. Доктор Скелет, несомненно, обладал техникой, которая и не снилась современным хирургам. Эта техника не наносила вреда кожному покрову и не уродовала пациентов.
Пегги Сью решила подготовиться к приходу ночи. Прислонясь спиной к одной из колонн, она по-братски разделила с синим псом сухие абрикосы, шоколад, порционный сыр и теплую воду из фляги, найденные в Себастьяновом рюкзаке.
Через час все на этом самом месте и произойдет. В терновом саду свет уже медленно угасал. В языческом храме, похожем на половинку яблока на плоском блюде, сгущались тени. Пегги прижалась к каменной колонне. Без соответствующей тренировки очень непросто стать неподвижной, как статуя. Чтобы убить грызущего ее червячка сомнений, она в последний раз оглядела свои руки и ощупала лицо, ища порезы.
Она засунула руки в карманы куртки и сжала кулачки. Потом вся съежилась, и ей показалось, что трясти ее стало чуть меньше. Хотя на самом деле ее крепко потряхивало, она буквально умирала от страха.
Синий пес стиснул челюсти, чтобы заглушить пулеметную очередь стучавших зубов.
Пока сумерки сгущались, Пегги множество раз преодолевала порыв вскочить, рвануться к стене и убежать без оглядки.
Страх уже выходил из-под ее контроля, и она зажгла цилиндрический фонарик и осветила спавшего в мешке Себастьяна. Желтый лучик света приклеивал к самым обычным предметам фантасмагорические тени, отчего вид у них становился такой, что хоть в петлю лезь. У малейшего камешка вдруг прорезалась уродливая физиономия, строившая тысячи злобных-презлобных гримас.
Пегги в сердцах погасила фонарик.
Она старалась дышать помедленнее, чтобы ее вздохи-выдохи не резонировали под сводами купола.
За час ровным счетом ничего не случилось, а потом где-то в глубине зaмка раздался сухой щелчок, словно в стене открылся потайной ход.
«Идет…» – смекнула Пегги Сью.
– Да, – подтвердил синий пес. –
Пегги сжала пальцы на ручке электрического фонарика. Вот только хватит ли у нее храбрости нажать кнопку и направить сноп света на доктора Скелета, когда она почувствует, что он близко-близко? Да откуда же ей знать! Может, ее от ужаса парализует и она сможет лишь глазами хлопать, пока фантомное существо будет совершать свой врачебный обход?
Шаги приближались, плитняк содрогался. И тут, когда Пегги уже готова была пойти в атаку с фонариком в кулаке, до нее донеслось не то шипение, не то свист, не то какое-то пшиканье. Ноздри уловили какой-то тяжелый, словно обволакивающий запах, и все ее тело обмякло.
Она кратко ругнулась про себя.
Перед тем как приступить к операции, ночной хирург выпустил над Себастьяном новую струю анестезирующего газа.
Девочке захотелось выбежать на свежий воздух, но ноги ее уже налились свинцом, и она просто съехала вниз по колонне прямо в кучу мусора. В тот миг, когда голова ее коснулась пола, она уже спала.
Мышиный доктор
Когда Пегги очнулась, она поняла, что лежит на плитняке в куче перевернутых рюкзаков. Ее одежда была изрезана скальпелем – так, по крайней мере, она решила, глядя на свои «изящные» лохмотья.
Первым делом она ощупала свое тело, потому что пришла в ужас от мысли, что ее могли прооперировать во время сна. И вздохнула с облегчением: кажется, пронесло! Добросовестный доктор Скелет осмотрел ее из профессионального интереса, но повода для хирургического вмешательства не нашел. Рядом с ней посапывал во сне синий пес. Пегги тотчас перевернула его на спину, чтобы проверить, нет ли где швов.
«Уф, – выдохнула она. – Он цел и невредим. Так-то оно лучше!»
Она растерла плечи. Ей было зябко, но у нее словно камень с души свалился. От анестезии мысли ее путались, мозги были затуманены. Хорошо, что здоровье у нее оказалось лошадиным и ей ничего не вкололи, и она очнулась поутру. В отличие от Себастьяна, над телом которого таинственный врач снова колдовал до зари.
