как его не срезали лучом парализатора. «Может, м'лорд сбежал и спасет меня. Ситуация, конечно, неловкая, но я ее как-нибудь переживу».
Внезапно щелкнул дверной замок. Роик вздрогнул и поспешно сложил руки на коленях. Дверь открылась, и вошел тощий костлявый юнец. Волосы темные и сальные, под заплывшим глазом багрово- фиолетовый синяк. С подозрением покосившись на сидящего на матрасе Роика, он прохромал вперед — не доходя до того места, куда пленник мог дотянуться на своей цепи — поставил на пол поднос с разогретым готовым обедом и подтолкнул к нему чем-то вроде палки от швабры. Лоток был запечатан. Значит, его не собираются морить голодом или травить? «Не делай преждевременных умозаключений», почти наяву услышал Роик голос м'лорда. Он осознал, что жутко голоден, но не сделал ни одного движения в сторону еды.
— Я тебя видел, — вдруг понял Роик. — В вестибюле отеля.
Все сходится. В тот момент события разворачивались так стремительно, что Роик не понял, был ли захват заложников делом рук профи или действовали явные любители. Теперь, подумав задним числом, он решил, что всего понемногу. Меткий стрелок, снявший его выстрелом из парализатора, свое дело знал, а вот те, кому поручили работать с пленными, не отвечали, по мнению Роика, ни стандартам регулярной армии, ни наемников, ни даже отряда юных скаутов. Зато они взяли
Тощий потрогал подбитый глаз и отступил еще на шаг. Похоже, он тоже узнал Роика.
— Кто вы вообще такие? — поинтересовался Роик. — И какого черта вы меня — нас — похитили?
Тощий вскинул голову, его единственный здоровый глаз вспыхнул.
— Мы — Наследники-Освободители Новой Надежды! Именно наше поколение, — он стукнул себя кулаком в грудь, — противостоит окопавшимся во власти корпорациям. Они все настолько разжирели и прогнили, что не остается ничего иного, как спалить до основания всю эту порочную систему и отстроить все заново. Мы поднялись, чтобы отрубить мертвую руку прошлого, размалывающую нас в прах!
Ошарашенный Роик с беспокойством наблюдал за ним. Тощий с пылом развернул свою тираду дальше. Его Н.О.Н.Н., похоже, была политической группировкой, которая, не в силах добиться желаемого пропагандой — впрочем, имея перед глазами живой пример, Роик прекрасно понимал, почему — решила прибегнуть к демонстрации силы. В речи Тощего кусочки резонной критики здешнего положения дел (ее Роик на конференции наслушался предостаточно) перемежались потоком жалоб. Общий смысл сводился к тому, что Тощий и его сотоварищи-неудачники разорились, упустили все свои шансы и вбили себе в голову, что жить им не дают исключительно мертвецы, владеющие здесь всем и вся. Дельцы и мертвецы смешались в голове Тощего в одну кашу. Роик не стал говорить об очевидном: всеми деньгами на Кибо- Дайни управляют живые, пусть и от имени мертвых, и даже если менять одних управляющих на других, вряд ли кто-нибудь призовет для этой цели Н.О.Н.Н.
— Сожжем мертвецов! — закончил Тощий, словно произнес «Аминь!» в конце бездумно заученной молитвы.
Сжечь, закопать, заморозить — особой разницы Роик не видел, разве что в утилизации вторичной органики.
— Но мы-то тут при чем? — грустно поинтересовался он. — Голосов у нас здесь нет. Мы вообще улетаем на следующей неделе. Вы что, на выкуп за нас рассчитываете?
Тощий гордо отмахнулся от такого варианта.
— Нет! Но мы решили, что галактика должна узнать о творящихся на Кибо страданиях, несправедливости и коррупции! Никто не сможет остаться в неведении: ни вы, инопланетники, ни самодовольные госслужащие, старые жирные козлы, мечтающие только о местечке в холодильнике, ни наше собственное угнетенное поколение, разбросанное по всей планете. Никто, как бы они ни закрывали глаза и уши!
— А-а, — протянул Роик. — Публичная акция, так, что ли? — Сам он предпочел бы вариант с выкупом. М'лорд бы все моментально устроил, как только ему позволили бы связаться со здешним барраярским консулом, а позже, будьте уверены, исхитрился бы еще эти деньги вернуть. Роик никогда не слышал о политических экстремистах, которые бы не испытывали нужды с наличностью. — Вы вполне можете получить выкуп, — осторожно предложил он. — Или скажем, вознаграждение, если…
Тощий отнесся к его идее с презрением, но может, ей просто надо дать время укорениться? Впрочем, у Роика были более неотложные заботы.
— А мой работодатель, лорд Форкосиган? Его ни с кем не спутаешь: макушкой тебе едва до груди будет, с тростью, болтает без умолку — он здесь?
Тощий смотрел на него непонимающим взглядом. Притворяется или нет? Непонятно. Роик продолжил настойчивее:
— Если он здесь, нас надо поместить в одну комнату. Я его личный медик, ему без меня не обойтись. У него бывают жуткие припадки. На Барраяре он один из самых значимых фор-лордов. Если он вернется
Неясно, стоит ли давить сильней. На Кибо-Дайни м'лорд не случайно держался незаметно, и Роик не желал неосторожными словами задрать сумму выкупа.
Своим припадкам лорд Форкосиган был обязан криооживлению. Надо сказать зрелище довольно непривлекательное: глаза закатывались, он оседал на пол и бился в судорогах, а потом приходил в себя совершенно разбитым. Жизни эти припадки не угрожали, особенно после того, как леди Форкосиган взяла с мужа слово никогда не садиться за руль любого транспортного средства, будь то наземная машина, аэрокар, флайер, катер или что-либо иное, в этом списке не упомянутое. Велосипеды и лошади остались в качестве компромиссного варианта, и м'лорд пообещал надевать защитный шлем, хоть и терпеть его не мог.
Но все эти детали Тощему знать не обязательно. Роик приукрашивал медицинские факты, как только ему позволяла изобретательность, в глазах у Тощего росло сомнение, и, наконец, он сдался:
— Ладно! Я спрошу. — И тут же добавил — что профессионал себе никогда не позволил бы: — Но я не видел никого похожего на этого парня.
Затем он удалился, оставив Роика размышлять. Так-так. «Мелкая сошка, не главный». Типов вроде него Роик навидался еще в начале службы, когда патрулировал улицы в Хассадаре, столице форкосигановского Округа. Им нельзя доверить ничего сложнее швабры с ведром, зато очень легко убедить, что во всех их бедах виноват кто-то другой. Роик это знал: они всегда изливали ему душу, пространно и порой совершенно бессвязно, пока он волок их в тихое местечко проспаться от алкоголя, наркотиков или ссоры. Нельзя сказать, что эти типы не могли быть по-настоящему опасны, особенно если попадали в ситуацию выше их разумения, но управляться с ними — не бог весть какой сложности проблема.
Вот проблемы Роика были сложны, как пятимерная математика. Что намерены эти Наследники- Освободители делать с заложниками — убивать одного за другим, пока их требования не удовлетворят? Наши чокнутые барраярские экстремисты именно так и сделали бы, подумал Роик едва ли не с гордостью. Здесь пока все обходилось до странности бескровно: парализаторы и снотворное вместо игольников и нервнопаралитического газа. Ну может, может же так быть — смеет ли он надеяться? — что они охотились не за м'лордом.
Но если м'лорд погибнет, находясь под охраной Роика, ему останется только записать свидетельские показания на защищенный комм и перерезать себе горло на месте. Смерть предпочтительнее личного доклада некоторым персонам. Он представил себе лица графа и графини Форкосиган, или леди Катерины, когда они услышат такие вести. Или командира Пима и Ори. Он представил пятилетних Сашу и малышку Хелен — ему придется опуститься на колени, чтобы взглянуть им в глаза. «А где папа, Роик?»
Правда, у него нет подходящего клинка. Хотя говорят, что узник может покончить с собой, проглотив язык и задохнувшись. Роик даже попробовал выгнуть язык как надо — нет, вряд ли выйдет. Есть еще стена. Достаточно прочная, чтобы удержать этот чертов болт. Сможет ли он разбежаться так, чтобы сломать себе шею, а она у него крепкая?
Пока об этом размышлять рановато, но будем иметь в виду. Кстати, м'лорд всегда был не прочь хорошенько подкрепиться, прежде чем решать вопросы жизни и смерти. Да и миледи, если подумать, тоже. Роик вздохнул, подтянул к себе обед и принялся за еду.
