– Не в это время суток.
Эксперт выпрямился и доложил:
– Замок никогда не взламывали.
– Отлично, – сказал Майлз. – Коробка направляется в судебную лабораторию для полной экспертизы. Айвен, я хочу, чтобы ты пошел туда же. Уэдделл, вы возьмете один экземпляр для молекулярного анализа – я хочу, чтобы вы подтвердили, что это – то самое дерьмо, которое вы выудили из чипа Иллиана. И еще я хочу знать все, что вам удастся выяснить дополнительно. Вы не должны покидать здания – можете занять ту же лабораторию в клинике и брать любые материалы, какие вам понадобятся, но никто – никто, – кроме вас, не должен прикасаться к образцу. Докладывать будете только мне, и никому больше. Оставшиеся два экземпляра отправятся в новую коробку и на полку, запечатанные моей аудиторской печатью. Надеюсь, на сей раз они там и останутся.
«Хотя я начинаю склоняться к мысли, что в моем кармане было бы надежнее».
Гарош, крыса эдакая, отправился домой спать, как только была составлена команда аналитиков, то есть через час после полуночи. Дожидаясь его прихода, Майлз позавтракал в кафетерии штаб-квартиры. Большая ошибка, как он понял, едва не заснув над чашкой кофе. Он не осмеливался остановиться. Почему-то ему казалось, что начать снова окажется труднее, чем обычно.
Он зевал во весь рот в приемной Гароша, когда туда вошел также зевающий шеф Имперской безопасности. Гарош подавил зевок и кивком пригласил Майлза пройти в кабинет. Майлз взял стул и уселся, Гарош занял свое место за столом.
– Итак, лорд Форкосиган? Есть какой-нибудь прогресс?
– О да! – Майлз коротко рассказал Гарошу о последних событиях. Гарош сполз на край стула и ни разу не зевнул за весь рассказ.
– Дьявольщина, – чертыхнулся Гарош, вновь сев нормально. – Дьявольщина. Конец всяким надеждам, что искать надо не в конторе.
– Боюсь, что так.
– Таким образом, у нас появляется новый список. Сколько народу могло знать о том, что образцы хранятся внизу?
– Для начала все инвентаризационные команды за пять лет, – сообщил Майлз.
– Люди, которые нашли это и доставили сюда, – добавил Гарош.
– И любой из работающих здесь, кто дружен с теми, кто нашел это и доставил сюда. – Майлз начал загибать пальцы. Интересно, не придется ли ему разуваться? – Запечатано шефом департамента по делам Комарры, предшественником Аллегре. Аллегре и сам работал там в то время как глава местного отделения. Я проверял. Еще… любой комаррец из этой группы, которому удалось избежать ареста или который был арестован и только что вышел на свободу. Люди, с которыми они могли общаться в тюрьме… Этот список тоже хорошо бы проверить, хотя, как вы говорите… фальсификация записей на комме, сдается мне, тоже дело рук кого-то из своих.
Гарош сделал себе пометку.
– Верно. Боюсь, список получится не из коротких.
– Да. Хотя гораздо короче, чем три густо заселенные планеты, с чего мы начали. – Поколебавшись, Майлз нехотя добавил: – Не знаю, известно ли было моему брату, лорду Марку – моему клону, – об этой штуке или нет. Полагаю, это необходимо проверить.
Гарош встретился взглядом с Майлзом, лицо его застыло.
– Не думаете ли вы…
– Физически невозможно, – заверил Майлз. – Марк последние шесть месяцев безвылазно сидит на Колонии Бета. Каждый день был на занятиях, с начала семестра. – «Надеюсь». – Его местонахождение легко проверить.
– Хм. – Гарош нехотя оставил тему.
– А вы сами помните что-нибудь из того периода?
– Я был тогда уже заместителем начальника Департамента внутренних дел. Как раз перед повышением. Я хорошо помню ажиотаж с этими комаррцами в Форбарр-Султане. Дело, из-за которого наш департамент обратил на них внимание, касалось антиправительственной группировки в провинции Форсмита, которую подозревали в контрабанде запрещенным оружием.
– А! Ну, я надеюсь, ваши чудо-мальчики помогут уточнить, – кивнул Майлз. – Кто бы это ни сделал, он недавно имел доступ к внутренним системам СБ, кроме того, у него отличные мозги и крепкие нервы. Малый список будет состоять из людей, числящихся в обоих списках.
– Почему вы решили, что это только один человек?
– О! – Майлз сник. – Верно. Вы правы.
Гарош, напомнил себе Майлз, обладает в такого рода вещах определенным опытом.
– Не то чтобы я не хотел, чтобы это было так, – признался Гарош. – Я сам предпочел бы иметь дело с одним человеком, чем с целым заговором.
– М-м-м. Но, один ли это человек, или целая группа, мотив по-прежнему остается непонятным. Почему я? Почему козлом отпущения выбрали меня? Кто-то ненавидит лично меня, или это случайность? Просто я оказался единственным офицером Службы безопасности, уволенным в нужное время?
– Если мне будет позволено вас просветить, милорд, то искать мотивы в такого рода делах – вещь скользкая. Уж очень заумно. Я всегда двигался значительно быстрее, основываясь на голых фактах. О мотивах можно теоретизировать потом, за победной кружкой пива. Когда знаешь кто, узнаешь и почему. Впрочем, это смотря какой философии ты придерживаешься.
– Верно, за этим может и не стоять ничего личного. Как только преступление было обнаружено… как преступление… этот, этот… полагаю, что назвать его убийцей нельзя.
Гарош невесело усмехнулся:
– Для начала, у нас нет трупа.
Иллиан, несмотря на некоторую рассеянность, едва ли походил на зомби. Но Майлз хорошо помнил его хриплый голос, молящий о быстрой смерти…
– Убийце, – продолжил он, – просто до зарезу нужен был козел отпущения, чтобы не попасть под прицел самому. Потому что это дело может быть закрыто только после успешного завершения. А не «отложено до получения новых данных», пока не зарастет пылью и о нем забудут. Он знал, что Служба безопасности это так не оставит.
– Вы чертовски правы, – прорычал Гарош.
– Это дерьмо внизу было подготовлено очень тщательно. Подготовлено так, чтобы его неизбежно нашли. Слишком много записей во многих местах было сделано, чтобы не упустить след. Все, что я сделал, – Майлз заговорил медленнее, – это изменил график.
– Три дня, – криво улыбнулся Гарош. – Вы перетряхнули всю Службу безопасности всего лишь за три дня.
– Не всю, только штаб-квартиру. И не за три дня, а скорее за четыре. И все же… кто-то должен сейчас здорово дергаться. Я надеюсь. Если они собирались зацепить отставного лейтенанта Форкосигана, то вместо него получили лорда Аудитора Форкосигана. Это все равно что закинуть удочку на форель, а выудить акулу. Да, все-таки я спустился вниз как раз вовремя. Окажись в его распоряжении столько времени, сколько он ожидал, наш убийца мог запросто изъять свою наживку из хранилища и попробовать предпринять что-нибудь другое. Боже, как бы мне хотелось это знать.
«Кто из работающих здесь так меня ненавидит?» Мог ли лейтенант Форберг каким-то образом узнать, кто такой на самом деле адмирал Нейсмит? Но Форберг не настолько безумен, чтобы убивать Иллиана ради того, чтобы посчитаться с Майлзом. «Нет, однозначно, не главная цель». Нет-нет. Альтернатива слишком ужасна, об этом лучше не думать.
– И тем не менее вы добились поразительных успехов, лорд Форкосиган, – заявил Гарош. – Я раскалывал дела, которые начинались с еще меньшего количества данных, чем отыскали вы. Это хорошая, крепкая работа.
Майлз попытался не слишком радоваться похвале Гароша, но почувствовал, что лицо заливает румянец. Гарош – человек очень сдержанный, его похвалу заслужить трудно. Ведь это же не предательство по отношению к Иллиану – надеяться, что его преемник может еще стать достойным? Не таким, как Иллиан,
