В последнее время я часто сталкиваюсь с людьми, которых в целом отношу к технарям. Нет, не те технари, которые технические вузы закончили и программистами или инженерами работают, хотя эти группы часто пересекаются. Технарь в моём определении – это тот, кто пошёл в высшее учебное заведение не потому, что пожелал образоваться, а потому, что в наши дни это ожидается, приветствуется, да и просто необходимо для сколько-нибудь успешной карьеры. Математику, физику или компьютеры они обычно знают хорошо, а остальному там не учили.
Вот некоторые характеристики типичного технаря.
Пишешь ему е-mail: на полную страницу, развернутыми предложениями. Получаешь в ответ две строчки, ни одной заглавной буквы, ни одного знака препинания, ни начала, ни конца, ни логики. Писать технари не любят и не умеют.
Что читает технарь? Газеты, Интернет плюс (иногда) то, что читают все, например «Код да Винчи».
Что технарь не любит? Повышать образование, напрягать мозги непривычным и незнакомым, выходить из зоны комфорта. Всю классику, которую дано ему прочитать, прочёл в школе. Всё новое, что выучил когда-либо, было впичкано родителями и репетиторами за большие деньги. Теперь он живёт накопленным капиталом, коего вполне достаточно в группе таких же технарей. Обсуждает последние компьютерные новинки, кто какую машину купил, какие нынче проценты на ипотеках.
Ну и что? Они ведь всегда были, только без образования, правда? Образование в классическом понимании всегда было уделом избранных. Оно и существовало до двадцатого века для тех, кто хотел
Интересно всё же, почему псевдоинтеллектуальность так котируется в нашей общине? У меня есть одна теория. Американцы, которым хотелось выделиться из толпы, могли повысить свой статус с помощью денег или формы одежды.
В той всеобщей уравниловке, которая была в СССР, это сделать было куда труднее. Чем отличался доктор от водопроводчика, если первый меньше зарабатывал и должен был занимать три рубля перед зарплатой? Жили в соседних квартирах, водили, если повезёт, один и тот же старый «жигуль», с трудом доставали одни и те же фирменные джинсы… Зато доктор был интеллигентом: читал умные книги, употреблял в речи причастные обороты, ходил на кинопремьеры и выставки, мог отличить Мане от Моне. А водопроводчик пил по выходным, а также по остальным дням недели, и вообще был люмпеном. Вот вам и классовая разница при похожей зарплате.
К тому же там, в Европе, нас окружала европейская культура. Французская музыка, итальянский кинематограф, английская кухня… Шучу про кухню.
Здесь, в Америке, у технарей есть возможность купить себе новый «BMW», но на русскоязычных друзей этими игрушками большого впечатления не произведёшь. Тут у каждого второго такая цацка. В русской общине по-прежнему действуют всё те же законы: статус статусом, деньги деньгами, а Мураками ты читал? а Ларса фон Триера ты смотрел?
в Лаос ездил? «Мерседес» у меня и свой есть.
Я, конечно, упрощаю, но это приблизительно та ситуация, с которой я часто сталкиваюсь в компаниях подобных псевдоинтеллектуалов. Снять пенки европейской/русской культуры и блеснуть цитаткой, пройтись по верхам, никуда не закапываясь, и к месту ввернуть словцо – это особый шик, быстрый способ почувствовать себя на коне. Что интересно: американская культура технарей не интересует. Я не про Бритни Спирс. Просто то, что читают, смотрят и обсуждают американские интеллектуалы, наших технарей не волнует. Во-первых, это некомфортно: надо постигать иную культуру, куда-то залезать, что-то узнавать, учить, напрягать мозги и вылезать из рамок привычного. Во-вторых, это почему-то не котируется. Вне зависимости от содержательности. Просто не котируется. Мы это почитаем или посмотрим, когда волна до Европы докатится, и нам оттуда напишут, что это хорошо. Зато европейские волны, не докатившиеся до Америки, – явный символ и ограниченности американцев. Как они этого не знают? Вот идиоты-то.
Очевидно, что дело не в количестве или даже качестве прочитанного, дело в переработке. Человек
Я, как мне кажется, всё ещё на второй стадии, только-только начинаю переходить в третью, а уж сколько это займёт – одному богу известно. А многие так и не научились отталкиваться и живут накопленным капиталом вне зависимости от размера капитала. Мне тоскливо с ними.
Я б работать не пошла, пусть меня научат
Мы живём на уютной зелёной улице в районе с хорошими школами, поэтому две трети домов заселены семьями с маленькими детьми. И в девяноста процентов этих семей мамы либо не работают, либо работают меньше двадцати часов в неделю. Всем мамам хорошо за тридцать, многим за сорок, а детям – от двух до восьми лет. Впрочем, демографические проблемы я тут обсуждать не буду. Пусть хоть в пятьдесят рожают.
Дом свой мы купили у китайцев с фамилией, начинающейся на столь часто встречаемое в китайском языке звукосочетание «ху». Хозяйство они оставили в жутком состоянии; всё надо было мыть, чистить, ремонтировать и переделывать. А к участку эти Ху-чего-то-там-ху-его-знает-что (в дальнейшем просто Ху) вообще десять лет не подходили; его можно было Голливуду сдавать для съёмок сиквела «Маугли». А всё потому, что работали оба. Да-да, вы правильно поняли: от работающей жены все проблемы. Мне так соседки объяснили. Я им пожаловалась, что, мол, умотали Ху в другой штат, а нам свинарник, поросший терновником, оставили. Мне ответили: «Что ж вы хотите, они же оба работали!» Я робко промямлила, что сама работаю, при этом дом с участком в порядке держу и детей обедами кормлю. Но эффекта это не возымело.
Буквально через неделю я посетовала, что лепший кореш моего сына Остин редко выходит поиграть во двор, и малыш мой расстраивается. Угадайте, что мне ответили. «Что ж вы хотите, у него мама работает!» Говорят это, зная, что я тоже работаю. Разозлить меня нелегко, мелкие тычки отскакивают от меня, как от боксёрской груши. А тут достали. Кто вы такие, вопрошала я в гневе, чтобы на работающих мам баллон катить? А мне вежливо так: «Ну что вы, работайте на здоровье, это ваш выбор. Просто с последствиями придётся мириться; надо знать, что на что меняешь».
Интересно, да? В чём последствия-то? И тут мне про эволюцию поведали. Мол, отцы работали, а мамы дома сидели, детей растили, на поля с собой таскали. Детям с мамой надо быть: кто ж им почитает, приголубит, на занятия карате отвезёт? Дома надо сидеть, чтобы ранки йодом мазать, нос вытирать да шофёром работать. И не давать телевизор смотреть – пусть лучше в умные игры играют. У работающих мам ни на что времени нет, вот и растёт всякий репей. Это я уже от себя добавляю. Я пыталась возражать, что детки у меня чудесные, ласковые, привязанные к родителям и хорошо развивающиеся, а мне отвечали, что они маленькие пока – что посеяла, то через десять лет пожинать буду.
Я знаю, что вы скажете: ну и пошли бы они. Они-то, конечно, пошли, хотя не общаться с ними трудно. Дети вместе играют, и мы всё время на одном пятачке крутимся. Но дело даже не в этом – задело меня. Неужели, думаю, я детей своих обделяю чем-то? Ведь могла бы в принципе не работать: на приличное жильё, еду и всё необходимое нам бы хватило. Получается, что променяла их детство на японские машины и
