Я кончил и вытащил член.
— Ты меня изнасиловал, урод. Ты меня изнасиловал, — прошептала она. — Я все расскажу Лоре.
— Давай, расскажи. Думаешь, она поверит?
Грейс встала с койки и пошла в ванную. Я вытер член простыней, натянул штаны и тоже поднялся.
— Девчонки, умеете играть в кости?
— А что для этого нужно? — спросила Лора.
— Ничего, только кости и деньги. Кости у меня есть.
У вас, кстати, есть деньги? Ну, вот и славно. Я все покажу. Это несложно. Доставайте деньги, кладите на стол.
И не стесняйтесь, если у вас мало денег. У меня тоже их мало. Мы же друзья, правда?
— Да, — согласилась Джерри. — Мы друзья.
— Да, мы все — друзья, — сказала Лора.
Грейс вышла из ванной.
— И что эта сволочь опять затевает?
— Учит нас кидать кости.
— Не кидать, а бросать.
— Да ну?
— Ага. Садись с нами, Грейс. Будем играть. Я все покажу…
Через час, когда я собрал почти все деньги, бывшие на кону, в каюту неожиданно вошел Уилбур. Вошел и увидел, как мы сидим пьяные в дым и режемся в кости.
— Я не разрешаю играть в азартные игры на этой яхте! — закричал он с порога. Грейс поднялась с колен, подошла к Уилбуру, обняла его, поцеловала взасос и схватилась рукой за его интимное место.
— Где был мой Уилли? Бросил малышку Грейс на такой большой лодке совсем одну. Я очень-очень скучала по Уилли.
Уилли расплылся в улыбке, подошел к нам, уселся за стол. Грейс достала из холодильника очередную бутылку. Уилбур разлил по стаканам виски и посмотрел на меня.
— Мне надо было зайти домой, подправить кое-что в опере. Вы еше не передумали? Вы напишете мне либретто?
— Либретто?
— Слова.
— Сказать по правде, Уилбур, я пока что об этом не думал, но если все по-серьезному, тогда я за это возьмусь.
— Все по-серьезному, — сказал он.
— Тогда я начну прямо завтра.
Грейс запустила руку под стол и расстегнула Уилбуру ширинку. Я уже понял, что нас всех ждет веселая ночь.
Глава 35
Спустя пару дней мы с Грейс и Лорой сидели в нашем любимом баре, и тут вошла Джерри.
— Виски, чистый, — сказала она бармену, но пить не стала. Просто сидела, смотрела на свой стакан. — Слушай, Грейс. Тебя вчера не было. И я всю ночь провела с Уилбуром.
— Ничего страшного, солнышко. У меня были дела.
А старый хрыч пусть помучается и погадает, чем я таким занимаюсь, когда не хожу к нему.
— Грейс, ему было плохо. По-настояшему плохо и грустно. Генри не было. Лоры — тоже. Ему было не с кем поговорить. Я пыталась как-то ему помочь.
Этой ночью мы с Лорой гудели на вечеринке у бармена. Оттуда мы сразу поехали в бар. Я, понятное дело, еще даже не брался за либретто, а Уилбур буквально за мной охотился. Хотел, чтобы я прочитал все эти треклятые книги. А я уже очень давно ничего не читал. Принципиально.
— Он напился до полной отключки. Пил чистую водку. Вообще ничем не разбавлял. И все спрашивал, где ты, Грейс.
— Наверное, это любовь, — сказала Грейс.
Джерри все-таки выпила виски и заказала еще.
— Мне не понравилось, что он так много пьет, — сказала она. — И когда он отключился, я потихоньку взяла бутылку, вылила часть водки и долила водой. Но он уже выпил немерено. Я пыталась уложить его в постель…
— Да? — спросила Грейс.
— Я пыталась уложить его в постель, но он никак не хотел ложиться. Он был вообще невменяемый, весь такой возбужденный, и мне пришлось пить. Если бы я не пила, я бы просто не выдержала. А потом мне стало сонно, и я пошла спать. А он остался сидеть в гостиной со своей водкой.
— Ты так и не уложила его в постель? — спросила Грейс.
— Нет. А утром, когда я вошла в гостиную, он сидел в том же кресле, а рядом стояла бутылка водки. Я сказала ему: «Доброе утро, Уилли». Я в жизни не видела таких удивительно красивых глаз. Окно было открыто, и его глаза были наполнены солнечным светом. В них как будто светилась душа.
— Да, — заметила Грейс. — У Уилли очень красивые глаза.
— Он мне не ответил. Я пыталась с ним поговорить, но он не сказал мне ни слова. Я позвонила его брату, который доктор. Ну, вы его знаете. Он достает всякие препараты и сам тоже их принимает. Я позвонила ему, он приехал, посмотрел на Уилли и сразу начал кому-то звонить. Потом мы сидели и ждали. А потом пришли два мужика, закрыли Уилли глаза и сделали ему какой-то укол. Потом мы снова сидели и ждали, и в конце концов кто-то из этих ребят посмотрел на часы и сказал: «Ну, ладно». Они подняли Уилли с кресла, положили его на носилки и унесли. Вот такая история.
— Черт, — чертыхнулась Грейс. — И я остаюсь в полной жопе.
— Ты — да, — подтвердила Джерри. — А у меня все равно остается пятьдесят баксов в месяц.
— И твоя толстая задница.
— И моя толстая задница.
Мы с Лорой сидели молча. Да и зачем было что-то говорить? То, что мы оба — в глубокой жопе, это было понятно без слов.
Мы все сидели и думали, что делать дальше.
— Я вот думаю, — сказала Джерри, — а вдруг это я его убила?
— Как именно? — спросил я.
— Разбавив водку водой. Он всегда пьет ее неразбавленной. Может быть, его убила вода.
— Может быть, — сказал я и крикнул бармену: — Тони, налей даме водки с водой.
Грейс явно решила, что это была не самая удачная шутка.
Я сам не видел, как это было, — но мне потом рассказали. Грейс ушла, бросив нас в баре, и поехала к дому Уилбура. Начала колотить в дверь и кричать. Брат Уилбура, который доктор, подошел к двери, но не открыл. Он был весь в печали, совершенно убитый, бухой и закинувшийся таблетками, и он не впустил Грейс в дом, а она никак не унималась. Продолжала стучать и кричать. Брат Уилбура был мало знаком с Грейс (хотя ему стоило бы познакомиться с ней поближе, потому что она классно трахается), и он вызвал полицию, а Грейс как будто взбесилась, с ней едва справились двое здоровых полицейских. Пришлось надеть на нее наручники. Только те мужики из полиции совершили большую ошибку. Наручники надо было надеть так, чтобы руки Грейс были за спиной. В общем, Грейс вломила одному из них и рассекла ему щеку наручниками. Причем очень неслабо. Просто разворотила всю щеку, так что сквозь дырку были видны зубы. Пришлось вызывать подкрепление. В конце концов Грейс запихали в машину и увезли. И с тех пор мы с ней не виделись. Ни с ней, ни друге другом.
