– Ах, Седой, Седой! – сказала она, склоняясь над ним. – Разве такие кремни родят огонь? Тебе дали плохие кремни.
– А ты иди, Туча, иди, не мешай! – выкрикнула Мама.
– Нет, – возразила старуха. – Седой – великий охотник. Он может вернуть огонь. Смотрите.
Она скрылась в темноте, затем вернулась, протянула Пашке пучок сухой соломы и приказала, словно была вождихой племени, а не последней, никому не нужной старухой:
– Бей кремнями! Бей! Пусть будут искры.
Пашка послушался и изо всех сил ударил кремнем о кремень. Посыпались искры. И тут же в руках у старухи вспыхнул пук соломы.
– Ой! – воскликнули троглодиты. Они убедились в том, что Пашка – настоящий волшебник.
А Пашка мог бы поклясться, что в тот момент, когда он высек искры, старуха поднесла к соломе маленькую зажигалку, и именно от нее, а не от кремней огонь перекинулся на солому.
Старуха умело сунула горящий пук в угли, остальные стали быстро подкладывать сучки и сухие веточки. Через две минуты посреди пещеры уже похрустывал ветками костер – огонь ожил и вернулся к людям.
Пашка поднялся на ноги и отступил.
Ему надо было подумать.
Троглодиты хвалили его, хлопали по плечу, а дети норовили поцеловать.
– Будь моим мужем, – сказала Ура.
– Нет, – сказала Ора, – он будет моим мужем.
Девицы вцепились друг дружке в волосы, и тут Пашка услышал, как старуха прошептала:
– Слушай меня внимательно: уходи из пещеры, как только я дам знак. – И закричала громче всех: – Эй вы, недостойные люди! Великий охотник Седой обижен на нас. Он уходит от нас туда, где текут чистые реки и поднимаются снежные горы. Духи леса и гор призывают его. Мы не достойны такого героя.
Старуха сделала Пашке знак, и он, не оглядываясь, пошел к выходу.
Он понимал, что старуха права, но ему так хотелось обернуться, пожать всем руки, пообещать, что он снова к ним приедет, и тогда они славно поохотятся. Но нельзя...
Сзади неслись стоны и плач.
– Прости нас, Седой! – громче всех кричала Мама. – Мы не верили тебе! Накажи нас, но не уходи.
Но Пашка, не оборачиваясь, ушел в лес.
Старуха появилась минут через пять.
– Гераскин, – сказала она с упреком, – я с ног сбилась. Ты куда из пещеры убежал, когда тебе велели огонь сторожить?
– Но я же не знал...
– Ты подвергал риску свою жизнь и всю операцию.
– Извините, – сказал Пашка, – но я такое видел! Я видел, как эвакуировали неандертальцев! Я разгадал великую историческую тайну!
– Пашка, не выдумывай глупостей, – сказала старуха.
Теперь, в лесу, она выпрямилась и уже совсем не казалась старухой, если бы не изрезанное морщинами лицо и крючковатый нос.
– Это не глупость, – возразил Пашка. – У меня фильм есть.
– Я не буду с тобой спорить. Некогда. Мне нужно довести тебя до кабины времени, отправить домой и вернуться в пещеру, пока они не решили, что я совсем пропала.
– Так вы из Института времени?
– А ты что думал, мы детей отправляем в прошлое без страховки? Как ты мог убедиться, здесь не шутят. Еще немного – и тебя бы съели!
– А у вас зажигалка?
– Паша, не задавай глупых вопросов, останешься живым в первобытной эпохе.
Они не успели устать, как оказались перед лесом, в котором скрывалась кабина времени.
– А как вас на самом деле зовут? – спросил Пашка.
– Агент-спасатель Института времени Елена Простакова, – ответила старуха, которая совсем уже не была похожа на старуху – просто загримированная девушка, – но, если мы с тобой встретимся в нашем времени, можешь звать меня Леной, я не гордая.
Они добежали до кабины времени.
– Лен, а Лен! – взмолился Пашка. – Ты будешь отчет писать?
– Если Ричард спросит, напишу, – ответила Лена.
– Ты скажешь, что я практику завалил?
– Ты сам ему покажешь свой фильм. И в школе покажешь. Там и решат.
