Андрюша стал быстро раздеваться, путался в башмаках, в штанах. Пегги повисла на нем – пыталась оттащить от черной воды.
Подбежала Ниночка, она не поняла, кто и с кем борется, и кинулась кому-то помогать…
Андрюша вырвался, так и не раздевшись толком, нырнул вслед за Роном. Тот как раз поднимался, чтобы вдохнуть воздуха, хотя уже и не чувствовал, что поднимается, – он несся по темному туннелю к далекой звездочке света впереди.
Андрюша даже не понял, холодная ли вода. Он тянул неподатливое, мягкое, упрямое тело астронавта и, когда понял, что теряет силы, почувствовал, как рядом в воду плюхнулось что-то тяжелое – Костик помог ему вытащить Рона на берег.
Мюллер стоял с фонарем – он оказался предусмотрительнее прочих. Потом, когда Рон уже лежал на пальто Вероники, которая успела его расстелить, появился тунгус Илюшка с факелом – головней, обмотанной просаленной тряпкой.
Пришелец что-то бормотал.
Андрюша поднялся и снова шагнул к воронке.
– Нет! – завопила Пегги.
– Чего уж, – сказал Костик. – Поздно так просто стоять.
И пока Андрюша отчаянно, но безуспешно вырывался из цепких отчаянных рук Пегги, Костик, которого никто не удерживал, вновь ушел в черную ледяную воду. И тогда Ниночка поняла, что он погибнет, если она не придет ему на помощь…
Ниночку удержал Кузьмич. Казак крепко схватил ее на лету, потащил обратно от воды, страшно матерился, а Андрюше удалось извернуться и вырвать руку у Пегги. Он протянул ей мокрые очки, которые чудом не потерял под водой, и сказал строго:
– Береги. Я без них как без рук.
И пока Пегги растерянно брала очки, он уже был в воде.
Отчаянное, сумасшедшее желание найти этот проклятый дупликатор охватило всех, как припадок истерии. Мюллер бегал по берегу, размахивая фонарем, и что-то кричал ныряльщикам, даже Дуглас забыл о своей простреленной руке и начал сползать по откосу в воду, но задел руку, и боль привела его в чувство. Тут с берега метнулась в воду еще одна фигура – это была Пегги. Она должна была спасти Андрюшу. Но она понимала, что Андрюша не вылезет из ледяной воды, пока не найдет этого прибора. А раз так, она найдет его сама. Нырнуть она не смогла – вода была такой обжигающе холодной, что тело Пегги, не послушавшись ее, выпрыгнуло обратно на берег…
Вероника сорвала с себя теплую кофту и растянула над пришельцем, чтобы снег не падал ему на лицо.
– Потерпите, господин Рон, – уговаривала она его, – не умирайте. Они обязательно найдут.
– Есть! – прохрипел, вынырнув в четвертый или пятый раз, Костик. И нырнул снова.
Они столкнулись с Андрюшей под водой. Но оба уже знали, что отыскали – руками, в переплетении ветвей, сучьев и бревен, они трогали и ужасались этому – нечто мягкое и податливое…
Костик, задерживая из последних сил дыхание, стал обламывать сучья, что держали эту мягкую массу. Андрюша старался делать то же самое.
Вода раздалась, и медленно, как в тягучем кошмаре, из нее показалось белое, блестящее под светом факела и фонаря обнаженное тело. Рядом две головы – Андрюши и Костика.
Костик, ухватившись одной рукой за торчавший из воды ствол, перевернул тело.
Мертвые глаза маркиза Минамото были открыты.
Его скрюченные пальцы прижимали к груди дупликатор.
Казак и Дуглас вытащили тело японца на берег, положили рядом с пришельцем.
Тунгус и девушки помогли вылезти из воды ныряльщикам.
Пегги сразу накинула на Андрюшу свое пальто и потащила его к палатке, но он не давался. Ниночка говорила Костику:
– Ты прыгай, прыгай, миленький, только не простудись.
Костик услышал и начал подпрыгивать на месте.
Веронике вдруг захотелось засмеяться – смеяться было нельзя, она подавляла в себе приступы смеха. Руки, в которых она держала над головой пришельца кофту, дрожали.
Дуглас здоровой рукой вырвал из пальцев маркиза дупликатор.
– Мистер Робертсон, – сказал профессор Мюллер, – если вы полагаете…
– Не говорите глупостей, профессор, – сказал Дуглас. – Я отнесу его на корабль.
– Лучше я сам, – сказал Мюллер. – У вас болит рука.
Дуглас покорно передал профессору дупликатор, а тот Дугласу – фонарь. Дуглас пошел впереди к кораблю, освещая бревна, чтобы профессор не свалился в воду.
Труднее было нести астронавта. Бревна покачивались – от снега они были мокрыми и скользкими. Голову его поддерживала Вероника, под плечи подхватил Кузьмич. Андрюша и Костик держали его под бедра.
Они пронесли Рона в корабль и положили на сдвинутые кресла.
В корабле было тепло, но на Андрюшу напала дрожь, стучали зубы, тряслись руки.
Ниночка, не стесняясь, подолом юбки вытирала Костику руки, а он говорил ей, широко улыбаясь:
– Сейчас твой революционный студент концы отдаст, ей-богу!
Пегги старалась привести Рона в чувство. Она знала какие-то свои, цейлонские слова и движения рук.
– На вид пустяковый прибор, – сказал Дуглас. – Давайте скопируем что-нибудь на прощание.
– Может, он и не проснется, – сказал Мюллер.
– Ах, оставьте! – сказал Дуглас. – Они там страшно живучие.
Он был прав. Рон приоткрыл глаза, чуть-чуть, словно ему мешал свет.
– Господин Рон, – сказал Андрюша, – вы меня слышите? Скажите, как поднять этот саркофаг? Как запустить ваш корабль? Мы не знаем.
– Поздно…
– Мистер Рон, – сказал Дуглас, – мы нашли эту игрушку. Видите?
Он показал дупликатор Рону, но неясно было, понял ли тот, что хотел сказать Дуглас.
Андрюша почувствовал жжение в голове – словно мысли Рона пытались вгрызться в его мозг. Он не понимал слов, но он знал, что надо делать.
Неуверенно, прислушиваясь к дальнему неразличимому голосу, он подошел к пюпитру и начал нажимать на нем кнопки. Дупликатор вырвался из рук Дугласа, подлетел к стене и исчез в ней.
Средняя часть пола начала подниматься, стоявшим там пришлось расступиться. Длинный саркофаг поднялся на аршин от пола, его крышка съехала в сторону и осталась висеть в воздухе.
– Помогите мне, – сказал Андрюша.
Мужчины помогли перенести Рона в саркофаг. Тогда он открыл глаза шире.
– Я… – прошептал он.
Некоторым показалось, что он сказал: прилечу – другим докажу.
– Надо уходить, – сказал Андрюша. – Он должен войти в состояние летаргического сна, прежде чем последние силы оставят его.
– А как же он будет управлять аппаратом? – спросила Ниночка.
– Аппарат будет сам собой управлять.
– Мы будем ждать вас, – сказал Мюллер, глядя, как надвигается на саркофаг матовая выпуклая крышка. Рон смотрел на него, потом перевел взгляд на Ниночку.
– Мы будем ждать вас, – повторила Ниночка.
То же сказали Вероника, Дуглас, даже тунгус Илюшка – как будто иные слова говорить в таких случаях не пристало.
Потом все вышли.
Пегги вышла предпоследней и остановилась, держась за край люка, ждала Андрюшу – она вдруг испугалась, что Андрюшу увезут на небо.
