– Мы убежим, – заявила Ко. – И будем жить в лесу. Пускай нас сожрут комары.
Милодар с интересом взглянул на подругу Вероники. Помимо того, что у них глаза были одного цвета, они были схожи стройными гибкими фигурами и высоким ростом. Но Милодар никак не мог решить, какое сочетание ему больше нравится: синие глаза и черные локоны Вероники либо пшеничные кудри и васильковые очи K°.
– Тогда, – сказал Милодар, сменив тон на мирный, – временно мы не будем никого допрашивать, а пойдем гулять. Где у вас тут гуляют?
Женщины смотрели на комиссара, широко открыв глаза. Предложение было по крайней мере неожиданным.
– Может быть, мы посмотрим на ваш причал? – спросил Милодар.
– И на сторожку, которая разрушилась от ветра, – сказала Ко, которая была сообразительнее остальных.
– Только одевайтесь потеплее, – сказал Милодар, – и возьмите с собой зонтики. Собирается дождик.
Через несколько минут мирная группа гуляющих покинула замок.
Дождик не собрался, облака разогнало ветром – над Ладогой погода неустойчивая, порой за полчаса может измениться три раза.
На поляне, расчищенной от валунов перед входом в замок, несколько мальчишек из младшей группы под наблюдением высокого, в очках, физкультурника гоняли мячик. Молодой человек поклонился директрисе и Милодару. Его движения выдавали в нем хорошего спортсмена, а манеры – воспитанного джентльмена.
– Это наш тренер Артем Тер-Акопян, – сказала директриса. – Бывший вице-чемпион мира по серфингу. Он пишет поэму о спорте и потому нуждается в тихом уютном месте для творчества. Мы предложили ему место физкультурника вместо перешедшей в балет Людмилы Георгиевны.
Физкультурник исподтишка бросил выразительный взгляд на девушек, те потупили глаза.
Милодар отстал на три шага от остальных, поднес к губам браслет часов и произнес шепотом:
– Вернисаж. Вызываю Узкое.
– Узкое на связи, – шепнул в ответ браслет.
– Проверьте, насколько лоялен преподаватель физкультуры на Детском острове по имени Артем Тер- Акопян.
– Проверен по форме шестнадцать, – ответил браслет.
– Вы свободны, – сообщил браслету Милодар. Он был разочарован, потому что предпочел бы разоблачить галактического шпиона. Так проверяли разведчиков, засылая их в Черную империю. И ни один еще не был разоблачен.
Миновав футбольную лужайку, процессия направилась вниз, к причалу.
– Рассказывайте по мере того, как мы будем спускаться, – приказал Милодар.
– Я спускалась здесь, – произнесла Вероника, – потому что в моей спящей душе звучал приказ спешить к причалу. Он увлекал меня. Я была бессильна ему сопротивляться…
– Она была в белой ночной рубашке, – сказала директриса. – Это ужасно!
– Как? – удивился комиссар. – На свидание в таком виде?
– А что поделаешь, если мертвец вытаскивает тебя из постели, забыв разбудить? – вмешалась Ко. – Я бы умерла от страха.
Они шли с Вероникой рядом, держась за руки, и так как были облачены в одинаковую детдомовскую одежду – серые платья в талию со строгими белыми воротничками, – то различались только цветом волос, во всем остальном казались близняшками.
– Я не помню, в чем была, – призналась Вероника. – Я шла как во сне.
– Вам было неприятно подчиняться воле этого чудовища? – спросил Милодар.
– Но я же не знала, что он – чудовище! – удивилась Вероника.
– Разумеется, чудовище. Ты бы слышала свой испуганный голос, моя крошка, – подтвердила директриса.
– И к тому же ты бежала босиком, – сказал Милодар, будто был свидетелем той сцены.
– Вы откуда знаете? – спросила директриса.
– Судя по старинным легендам, если девица становится жертвой страшного мертвеца, она бегает к нему на свидания босиком и даже не чувствует, как острые камни уродуют ее ноги!
– О да, – согласилась Вероника. – Я была его рабой. Я не могла сопротивляться. И мои нежные ноги не чувствовали острых камней. Его голос проникал в мое беззащитное сознание. Это был типичный мертвец. Фиолетового цвета!
– Ах! – Ко вырвала руку у своей подруги. Ей стало страшно, директриса закрыла ладонями лицо, но тут же споткнулась о корень сосны и полетела вперед. Комиссар Милодар не сделал и попытки поймать директрису, и этот подвиг выпал на долю Ко, которая успела обернуться, сообразить, что же происходит, прыгнуть рыбкой и принять госпожу Аалтонен на грудь. Чудом массивная директриса не переломила пополам свою тоненькую воспитанницу.
– Простите, – сказал комиссар Милодар, – что я не участвовал в этой сцене, однако для тех, кто еще мало меня знает, я должен сообщить, что перед вами находится не тело комиссара Милодара, а лишь его искусно сделанная голограмма, то есть объемное изображение. Такие меры мне приходится принимать,
