В поздний час мы были с нею в поле.Я дрожа касался нежных губ…«Я хочу объятия до боли,Будь со мной безжалостен и груб!»Утомясь, она просила нежно:«Убаюкай, дай мне отдохнуть,Не целуй так крепко и мятежно,Положи мне голову на грудь».Звезды тихо искрились над нами,Тонко пахло свежестью росы.Ласково касался я устамиДо горячих щек и до косы.И она забылась. Раз проснулась,Как дитя, вздохнула в полусне,Но, взглянувши, слабо улыбнуласьИ опять прижалася ко мне.Ночь царила долго в темном поле,Долго милый сон я охранял…А потом на золотом престоле,На востоке, тихо засиялНовый день, — в полях прохладно стало…Я ее тихонько разбудилИ в степи, сверкающей и алой,По росе до дома проводил.
Несть, господи, грехов и злодеянийПревыше милосердья твоего!Рабу земли и суетных желанийПрости грехи за горести его. Завет любви хранил я в жизни свято:Во дни тоски, наперекор уму,Я не питал змею вражды на брата,Я все простил по слову твоему. Я, тишину познавший гробовую,Я, воспринявший скорби темноты,Из недр земных земле благовествуюГлаголы Незакатной Красоты!
Ручей среди сухих песков…Куда спешит и убегает?Зачем меж скудных береговТак стойко путь свой пролагает?От зноя бледен небосклон,Ни облачка в лазури жаркой;Весь мир как будто заключенВ песчаный круг в пустыне яркой.А он, прозрачен, говорлив,Он словно знает, что с востокаПридет он к морю, где заливПред ним раскроет даль широко —И примет светлую струю,Под вольной ширью небосклона,В безбрежность синюю свою,В свое торжественное лоно.