А хвосты лисиц на пятках В толстый черный хвост слилися, И бобром стал По-Пок-Кивис. «О друзья мои, — сказал он, — Я хочу быть выше, больше, Больше всех бобров на свете». «Хорошо, — Амик ответил, — Вот когда придем в жилище, В наш вигвам на дне потока, В десять раз ты станешь больше». Так под темною водою Шел с бобрами По-Пок-Кивис, Под водою, где лежали Ветви, пни и груды корма, И пришел с бобрами к арке, Что вела в вигвам обширный. Там опять он превратился, В десять раз стал выше, больше, И бобры ему сказали: «Будь у нас вождем отныне, Будь над нами властелином». Но недолго По-Пок-Кивис Мог почетом наслаждаться: Бобр, поставленный на страже В чаще шпажников и лилий, Вдруг воскликнул: «Гайавата! Гайавата на плотине!» Вслед за этим раздалися На плотине крики, говор, Треск валежника и топот, А вода заволновалась, Стала падать, понижаться, И бобры поняли в страхе, Что плотина прорвалася. С треском рухнула и крыша Их просторного вигвама; В щели крыши засверкало Солнце яркими лучами, И бобры поспешно скрылись Под водой, где было глубже; Но могучий По-Пок-Кивис Не пролез за ними в двери: Он от гордости и пищи, Как пузырь, распух, раздулся. В щели крыши Гайавата На него смотрел и громко Восклицал: «О По-Пок-Кпвис! Тщетны все твои уловки, Бесполезны превращенья, — Не спасешься, По-Пок-Кивис!» Без пощады колотили По-Пок-Кивиса дубины, Молотили, словно маис, На куски разбили череп. Шесть охотников высоких Положили на носилки, Понесли его в деревню; Но не умер По-Пок-Кивис, Джиби, дух его, не умер. Он барахтался, метался, Изгибаясь и качаясь, Как дверные занавески Изгибаются, качаясь, Если ветер дует в двери, И опять собрался с силой, Принял образ человека, Встал и в бегство устремился По-Пок-Кивисом лукавым. Но от взоров Гайаваты Не успел в лесу он скрыться; В голубой и мягкий сумрак Под ветвями дальних сосен, К светлой просеке за ними Вихрем мчался По-Пок-Кивис, Нагибая ветви с шумом, Но сквозь шум ветвей он слышал, Что его, как бурный ливень, Настигает Гайавата.
