отцом, вместо того чтобы поехать куда-нибудь с одной из своих подруг? У него было слишком много подруг, и это являлось признаком того, что в жизни Адриана что-то шло не так.
Аромат омлета вызвал у Анри аппетит. Он встал, чтобы достать бутылку шабли из холодильника, открыл ее и налил два стакана. Затем он порезал хлеб и сложил его в корзинку. Каждое утро к нему приходила домработница, чтобы сделать уборку и приготовить еду, так что в помощи он не нуждался. Ему просто не хотелось оставаться одному на этой кухне. Может, стоит продать эту огромную квартиру и переехать жить в другое место? Здесь почти ничто не напоминало о Камилле, зато в Пейроле все говорило о ней. Взять хотя бы эту надпись из цветов, которую сумела разгадать Паскаль… Она так упряма, так проницательна… Какая у него все-таки чудесная дочь!
– Потом, если захочешь, сыграем в шахматы, – предложил Адриан, выкладывая омлет на блюдо.
– Я заранее сдаюсь, но играть согласен, – ответил Анри. Он уже начал приходить в себя после шока, вызванного звонком Паскаль, и почувствовал определенное удовлетворение от ощущения собственного существования, как, например, в этот момент, когда Адриан так ласково ему улыбался. Но что будет с этой улыбкой, когда Анри поведает своим детям недостающие «детали» семейной истории Фонтанелей?
Он положил вилку на стол – у него пропал аппетит.
Эту идею предложила Аврора, и Паскаль поддержала ее, поэтому в четыре часа дня в пейрольском зимнем саду состоялся веселый обед.
Поначалу Паскаль думала, что не сможет развлекаться после того, что увидела во время полета, но в конце концов юмор Жоржа и заразительный смех Самюэля увлекли и ее.
Бесчисленное количество свечей, поставленных Авророй во все имевшиеся в наличии подсвечники, создавали праздничную атмосферу, которую поддерживало шампанское, принесенное Жоржем. И хотя повода для общего сбора не имелось, они были рады друг другу.
Обменявшись самыми свежими медицинскими анекдотами и рассказами о последних проделках Надин Клеман, они незаметно перешли к теме пейрольского парка.
– По крайней мере, мы теперь спокойны, – весело провозгласила Аврора. – Лестрейд вовсе не какой-то там опасный психопат, и сейчас мы знаем, зачем он все это высаживал!
– Он что, действительно такой ужасный? – спросил Жорж.
– Мне всегда было немного страшно, когда он внезапно возникал неизвестно откуда. Он никогда не соглашался отдать ключ от боковой калитки, и я всегда боялась, что он неожиданно выйдет из-за какого- нибудь дерева.
– Размахивая каким-нибудь садовым инструментом, – смеясь, добавила Паскаль. – Однажды вечером он до смерти напугал меня!
– Да, когда две женщины живут одни в огромном доме на отшибе… – иронично заметил Жорж.
– Не беспокойся, – перебила его Аврора, – нас не так-то просто запугать, и мы не нуждаемся в охране!
Она одарила его ослепительной улыбкой и предложила гостям кофе.
– Я сама приготовлю, – решила Паскаль, встав из-за стола.
Самюэль прошел за ней в кухню, неся стопку грязных тарелок.
– Вижу, что тебе уже лучше, – сказал он. – Ты смеешься от души, и я рад.
Он всегда замечал, когда у нее менялось настроение; он знал ее, как никто другой. Она молча посмотрела на него.
– Да, теперь мне спокойнее.
– Потому, что раскрыла все тайны, связанные с Юлией?
– Да… Вот думаю, как быть с садом. Папа советует все перекопать, но я не хочу уничтожать весь этот огромный труд. Это было бы почти что святотатством.
– Почему? Эти цветы – пережиток прошлого, Паскаль. Они здесь больше не нужны.
– Значит, мы будем единственными, кто видел их?
– Нет.
Она заметила колебание в его голосе, но он продолжил: – Я сегодня еще раз пролетал над Пейролем с одним из своих стажеров и сфотографировал эту надпись.
Она ошеломленно смотрела на него. Как он смог разгадать ее намерения? Даже приняв решение изменить парк, она хотела оставить память о том, что так долго оставалось тайной для всех и отражало немое страдание ее матери.
– Я привез снимки и негатив, они в машине.
– Спасибо тебе, Самюэль…
Она смотрела на него с грустью, на своего Самюэля, такого знакомого, никем не заменимого… Когда, в какой момент они потеряли друг друга?
– Как дела у Марианны? – спросила она.
– Понятия не имею. Думаю, что она уже вышла на работу, мы больше не видимся с ней.
Покачав головой и чувствуя подступающий к горлу ком, Паскаль едва прошептала:
– Ты найдешь себе другую женщину, Самюэль. Я так хочу, чтобы ты был счастлив!
– Конечно, все это придет со временем… А как ты? Как твой роман с Лораном?
На самом деле ему не хотелось знать об этом.
