заявился к ней в девять вечера? Из симпатии, от безделья или имея в виду задние мысли? Мужчины такие предсказуемые! Ей следует расставить все точки над «i», прежде чем он начнет флиртовать – если, конечно, он пришел ради этой цели.
Через четверть часа они уселись прямо на полу, на старой циновке, поставив между собой поднос. Огонь давал такое тепло, что Виржини сняла жилет и поставила шампанское в ведерко со льдом.
– Не знаю, понравится ли мне здесь когда-нибудь,– сказала она между двумя глотками.– Очень сильное впечатление уединенности, особенно по ночам.
– Иначе говоря, вам страшно? Я очень хорошо вас понимаю, мне иногда тоже бывает не по себе в Роке. Вам надо завести собаку или купить ружье.
– Вы сами-то собираетесь сделать то же самое?
– Очень возможно!
Она выпила свой бокал и протянула ему, чтобы налить еще.
– Мне очень нравится ваше шампанское... и то, что вы пришли. Сейчас я буду откровенна, в настоящее время мне не надо ничего, кроме того, чтобы немного побыть с кем-то в дружеской компании. Если это не то, на что вы рассчитывали, то вы ошиблись дверью и просто потеряли время.
Он озадаченно посмотрел на нее, нахмурившись, но затем легко рассмеялся.
– Ну что ж, вы меня предупредили, но я пришел не за этим. Неужели у меня вид этакого...
– ...волокиты и мачо? Да.
Она даже находила его настоящим обольстителем, при таких ярко-синих глазах и шраме через всю щеку. В другой период ее жизни он мог бы ей понравиться, но теперь она избегала мужчин этого типа.
– Волокиты? – повторил он.– Да, я был таким, пока не женился, но потом я был верен своей жене, а она мне нет. А что касается «мачо», то здесь вы не правы, вы ведь меня едва знаете. По правде говоря, я не считаю себя выше кого бы то ни было, ни мужчины, ни женщины.
– Однако вы производите впечатление очень уверенного в себе покровителя.
– Ах так? Значит, я должен был заняться салатом, а вам предоставить возможность таскать дрова.
– Вы прекрасно понимаете, что я хочу сказать.
– Нет! Я пришел сюда в некотором смущении, вовсе не убежденный, что вы обрадуетесь нашей встрече... Чтобы ничего от вас не скрывать, я скажу, что вечер начался у меня непросто.
Говоря это, он выглядел усталым, и Виржини пожалела о своих нападках.
– Ладно,– сказала она, улыбнувшись.– Каждый по очереди! Прошлый раз я пришла искать у вас убежища. Могу ли я что-то сделать для вас?
– Да вряд ли. У меня состоялся неприятный телефонный звонок, и от этого я расстроился...
Она подумала, что он продолжит, но он лишь пожал плечами. Если у него возникло желание довериться ей, то она пока не сделала ничего, чтобы ему стало легче.
– Ваша жена? – спросила она наугад.
– Мой брат. Но это одно и то же, потому что они живут вместе.
Это признание, сказанное через силу, далось ему непросто. Чтобы не смущать Виктора еще больше, она отвернулась и стала смотреть на огонь. Когда она рассказывала ему свою историю, он казался очень внимательным, терпеливым, и теперь она понимала почему.
– Плохой звонок,– пробормотала Виржини.
– В таких случаях ответственность всегда на обоих, разве не так? Ведь это не происходит случайно, за один раз, а ведь я ничего не видел, пока она сама мне не рассказала. Известно, что муж узнает обо всем последним. А я был так погружен в свою работу...
– И все же вам не стоит винить себя! – возразила она.– Нет, я не согласна! Разве заслужены те удары, которые вам наносят другие?
Она увидела, что Виктор улыбается, и почувствовала к нему волну симпатии. Они оба пережили истории, которые плохо для них закончились, и, по крайней мере, могут утешить друг друга хотя бы на один вечер.
– Что касается меня,– заговорил он снова,– я ведь знал, что Лора мечтала вернуться в Париж, что она задыхается здесь от тоски. Она быстро поняла, что вышла замуж за мелкого провинциального нотариуса и...
– Почему это мелкого? И, в конце концов, она же сама вас выбрала!
– Какое-то умопомрачение. Лето... Она проводила здесь отпуск. Да я ей и времени не дал на размышление, я был влюблен до безумия.
На последних словах голос Виктора дрогнул, но он справился с чувствами, резко поднявшись с пола.
– Уже поздно, я утомил вас! Я помогу вам убрать?
– Нет, что вы! Я займусь этим перед сном, а пока хотела бы закончить с чертежами.
Огонь все горел, и он добавил еще одно полено. Он протянул Виржини руку:
– Спасибо, что приняли меня.
Вдруг он заторопился уходить, смущенный, что разоткровенничался перед женщиной, которую едва знал. Жаловаться – это не самая лучшая тактика обольщения.
