энергии. Из-за этого и поговорить с Кэйли обстоятельно не удалось. А потому расстались мы не пойми кем. Хотя, может, это все оттого, что мы оба четко понимали, что у наших отношений нет и быть не может никакого будущего… Слишком все безнадежно запутано…
Меж тем нанятый мной экипаж подкатил к небольшому, довольно красивому двухэтажному особнячку, который окружала увитая марманскими вечнозелеными лианами ограда, через которую с улицы и не углядеть ничего. И только благодаря тому, что садовники, очевидно, как-то сдерживали посягательства разросшихся растений на ажурные кованые ворота с гербом баронства Кантор, вообще имелась возможность заглянуть во дворик. А иначе пришлось бы довольствоваться одним только видом чуть потемневшей от времени медной чешуи, что защищает от непогоды остроконечную крышу дома. Ведь даже окон второго этажа из-за ограды не видно…
Однако сегодня мне выпала возможность не только заглянуть во дворик дома, с потаенной надеждой увидеть прелестную хозяйку особнячка, как бывало в то время, когда нашему десятку выпадало патрулирование улиц в центральном квартале, но и побывать в гостях у леди Мэджери. И как ни странно, мне все же было интересно узнать, как живет красотка-баронесса. Несмотря на грозящий крупными неприятностями повод, приведший меня в ее дом. Слишком уж въелись в голову глупые мечты наивного стражника как бы случайно свести близкое знакомство с самой красивой девушкой Кельма. Сразу от такой заманчивой идеи не избавиться… Даже прекрасно понимая, что все это лишь мечты. Впрочем, что себя корить? Я ж не один такой. Наверное, у всех парней, увидевших Мэджери, возникали романтические помыслы. Даже шебутной Вельд лелеял надежду как-нибудь познакомиться с баронессой, и расстроенно вздыхал, так и не приметив во время патрулирования воров, лезущих в дом Мэджери. Те ведь не совсем дураки и к столь бдительно оберегаемому стражей особняку даже не приближались.
– Тьер? – вопросительно уставился на меня подошедший к воротам охранник.
– Тьер Стайни по приглашению баронессы, – спохватился я. И, встряхнувшись, покачал головой. Что-то я совсем расчувствовался. Не про нашу честь красавицы-баронессы. Да и шансов, к сожалению, нет никаких, учитывая ее предпочтения. А потому надо думать не о всяких глупостях в отношении хозяйки особняка, а о том, как выбраться отсюда целым после встречи с ее подружкой.
– Входите, тьер, – оповестил меня страж ворот и приоткрыл одну створку.
– Жди здесь, – наказал я извозчику и, легко спрыгнув с подножки на мостовую, зашагал по мощенной белым камнем дорожке к особняку. Малость обидно за такой прием – могли бы ворота открыть и позволить подъехать к самому крыльцу, ну да ладно, это не повод что-то предпринимать в ответ. Чай, не благородный я, чтобы на такие мелкие подначки вестись. Да и идти тут всего ничего. Ярдов сорок от силы.
«Может, все-таки… в бега?» – вкрадчиво проговорил объявившийся на моем левом плече бес.
«Нет», – отрезал я и, нахмурившись, покосился на почтившего меня своим явлением рогатого.
«Смотри, потом жалеть поздно будет!» – предостерег меня бес, не оставляющий надежды изменить мое решение и сманить на скользкую дорожку.
«Ничего, прорвемся», – ответил я как можно беспечнее. Хотя, разумеется, не испытывал никакой уверенности в том, что дело решится благополучно. Слишком все ненадежно… Задаренный отпущенником амулет с «Кругом отражающего Света» – штука, конечно, отменная, но на противостояние с Одаренными высших ступеней посвящения он не рассчитан. Вот и остается лишь полагаться на удачу и надеяться, что магесса не станет использовать в доме высокоранговые заклинания огромной разрушительной силы. Иначе от этого милого особнячка только пыль останется…
– Тьер Стайни? – спросил у меня отиравшийся на крыльце слуга и, дождавшись утвердительного кивка, сказал: – Следуйте за мной. – И двинулся по аллейке меж цветочных клумб, пояснив на ходу: – Баронесса изволят в беседке пить кофий.
«Чтоб я так жил», – позавидовал я про себя, когда мы очутились позади особняка, где раскинулся настоящий сад. Совсем крошечный, но все-таки. В Кельме и так земли недостает под строительство домов, а тут такая роскошь. Как загородное поместье… Я бы тоже с превеликим удовольствием по утрам в таком дворике кофе пил.
А в белой беседке, расположившейся посреди островка зелени, обретались цветы этого сада в лице двух благородных леди. У меня при виде них даже дух от восхищения захватило. Такие потрясающе привлекательные девушки… И стильные дорогие наряды только оттеняют их безукоризненную внешность. Удивительно лишь, что Кейтлин сменила свой вызывающий наряд на светло-бирюзовое платье. И шляпка на ней махонькая – женская. Неужели надоело шокировать горожан? Впрочем, она и в платье смотрится совершенно сногсшибательно… Да и Мэджери тоже чудо как хороша.
– Проходите, тьер стражник, присаживайтесь, – довольно мило улыбнувшись, пригласила меня присоединиться к их компании баронесса и кивком отпустила коротко поклонившегося слугу.
«Ой что сейчас будет…» – протянул бес и, радостно потерев лапки, поерзал на моем плече, устраиваясь поудобнее в ожидании представления.
«Не каркай, скотина», – рассердился я. Желание стать главным персонажем забавного представления, в конце которого герой должен непременно погибнуть, отсутствовало у меня напрочь. Но все к тому идет. Достаточно увидеть притягательно-красивые изумрудно-зеленые глаза Кейтлин и намек на улыбку на ее лице, чтобы понять, что дела мои плохи. Что-то тут готовится…
– Спасибо, – спохватившись, поблагодарил я благожелательную хозяйку. И, сказав: – Светлого утра, леди, – уселся на единственный стул у невысокого столика прямо напротив скамеечки, на которой расположились девушки. Другого места просто не было.
– И вам, тьер десятник, светлого утра, – одновременно ответили девушки, и я не смог уловить в их голосах ни капли неприязни. Как будто и не пробегала между нами черная кошка. Только глазки у них очень подозрительно поблескивают.
– Кофе? – радушно предложила баронесса и самолично налила немного ароматного напитка из кофейника в крохотную фарфоровую чашечку. И блюдечко с печеньем ко мне придвинула.
«Нет, живым ты отсюда точно не выберешься», – тут же изрек бес, задумчиво глядя на ухаживающую за мной любезную хозяйку.
«Тебе же лучше – отправишься прямиком домой», – пробурчал я и с опаской покосился на предложенное угощение. Я хоть и не против был перекусить, но словно почувствовал, что мне этот кусок в горло не полезет. Слишком уж все это сладко – аж до приторности. И угощения, и добрые слова. Наверное, так же чувствовала бы себя мышь, приглашенная на завтрак кошками. Угощение-то, конечно, славное, но не придется ли потом за него расплачиваться своей шкурой?.. Сыр-то он того… бесплатный только в мышеловке… А с этих станется какой-нибудь дрянью меня опоить.
Но, поблагодарив леди Мэджери, я все же собрался с духом и осторожно отпил крошечный глоточек кофе. А девушки преспокойно продолжили прерванный моим появлением завтрак. Будто я их старый знакомый и просто в гости к ним заглянул.
– А скажите, тьер стражник, вам какие девушки больше нравятся – светленькие или темненькие? – как бы между прочим поинтересовалась леди Мэджери, когда мне пришлось вновь приложиться к чашке, чтобы создать видимость поглощения кофе. Я чуть не поперхнулся.
– Какие… мне девушки нравятся?.. – в замешательстве уставился я на баронессу.
– Да-да, вы все правильно поняли, тьер стражник, – уверила меня в том, что я не ослышался, леди.
А я озадаченно перевел взгляд со светленькой девушки на темненькую, а затем обратно. И вновь вернулся к разглядыванию Кейтлин. В чем же здесь подвох?.. Сказать, что ли, что мне красивые девушки нравятся? Авось выкручусь? Но эти леди обе красивые… Как бы еще хуже не вышло тогда… Сказать правду? Но в данном случае она окажется кривдой… Соперничать с суккубом в привлекательности не могут и экзотические мальвийки… Чудовищно соблазнительно выглядит демоница… Просто невозможно удержать себя в руках и задавить совершенно безумное желание содрать с нее всю эту одежду и еще раз удостовериться в отсутствии рожек и хвоста. Ну не может обычная девушка быть настолько нечеловечески привлекательна, что от одного взгляда на нее начинает кружиться голова!
Определенно, мне не стоило так долго пялиться на Кейтлин. Глаза у нее сразу потемнели и стали злые- злые… Будто она как-то прознала о моих кощунственных помыслах в отношении ее одежды. И, стиснув зубы, я с усилием отвел взгляд от этого воплощения обольщения, пока и правда не натворил чего-нибудь.
– Так, значит, светленькие или темненькие… – малость растерявшись, потер я лоб, так и не найдя
