Впрочем, какие ловушки может состряпать простой человек? Да никаких. Во всяком случае, в столь простом узоре, созданном всего лишь на двухуровневой основе: поглощающей части и изменяющей. Тут не запутается даже самый отстающий ученик. А замаскировать в узоре еще одно плетение под силу только магу, а не человеку с его ущербным истинным зрением.
Совершенно чуждые рассуждения едва меня не доконали. Чуть было утихшая боль вновь поселилась в моей голове. Слияние с памятью Тила хоть и не отправило меня сразу в иной мир, но, похоже, произойти это может в любой момент. Слишком велика нагрузка на мой бедный разум, когда он, пытаясь найти выход из ситуации, обращается к чужим знаниям.
Но что моя смерть, когда на кону жизни многих людей? Обидно будет, если не удастся никого спасти даже такой ценой. Но в данный момент это ничего не решит: ни моя смерть, ни смерть всех остальных. Хоть массовые гекатомбы строй.
Проверив состояние аур лежащих у кареты людей, я перевел взгляд на хорошо различимую истинным зрением статуэтку. Тонкие ветви дерева не смогли полностью скрыть окружающий ее радужный пузырь и ярко-белую сердцевину. Тянет мало-помалу нашу жизненную силу, оттого и свечение все насыщенней. Наверное, скоро девать уже будет некуда накопленную энергию и она превратится в бесполезную игрушку. Не зря ведь Йорген пожертвовал ее нам. Из нее-то энергию не изъять. Правда, к тому времени, когда заполнится это вместилище жизненных сил, мы уже все умрем.
Уничтожить бы эту пакость – тогда бы появился шанс. Но у меня нет сил и на простейшее заклинание, которым не пробить даже оболочку статуэтки. Да и не уничтожит ее слабое воплощение. Тут требуется что-нибудь помощнее. Но сил нет… И не было. Слаб человек. Оттого и ищут люди иные пути – как тот же некромант, получающий энергию от разрушения духовной сущности жертвы.
Я вновь посмотрел на тускнеющую ауру Карла. Умирает воин. И спасти его я не могу. А вот он нас, пожалуй, может – своей гибелью… Хотя это будет более достойная смерть, чем, обратившись в мертвяка, пожрать своих товарищей.
Из крох имеющейся у меня энергии я создал связующую нить, присоединив один конец к узлу в поглощающей части нанесенного на Карла узора, а другой – к статуэтке. Получилась в общем-то нелепая конструкция, которая существует ровно столько времени, сколько я ее поддерживаю. Только я и не рассчитывал на долгую жизнь созданного мной энергоканала. Во-первых, мне просто не хватит сил, а во- вторых, Карлу уже недолго оставалось.
Контур, созданный некромантом, сработал как надо. Впитал энергию души, вырвавшейся было из мертвой оболочки, и отправил ее дальше – на воплощение основной части структуры. Но мое вмешательство нарушило замыслы создателя этого рунного узора. Энергия ведь как вода – предпочитает течь по пути наименьшего сопротивления, и ее мощный поток устремился в статуэтку, разом погасив переливчатый блеск.
А через пару мгновений на месте металлической кошечки родилась ослепительно-яркая звезда… Которая быстро разрослась до размеров крупного арбуза и, мигнув пару раз, взорвалась, залив все вокруг белым светом.
Кто-то взвыл под каретой от боли, и отчетливо пахнуло горелым. Поток высвободившейся из статуэтки энергии раскалил весь металл докрасна, и теперь кто-то мучился из-за моих действий. Ну да это меньшее зло – зато теперь ничто не вытягивает из людей жизнь.
Плохо было то, что я почти ничего не видел и истинным зрением, почти ослепнув от вспышки. Да и вообще худо мне было… И никакой радости по поводу удачно воплощенного замысла я не испытывал. А дальше и сам не заметил, как потерял сознание…
Очнулся уже глубокой ночью, пробужденный чьими-то прикосновениями. Попробовал повертеть головой и увидел сидящую рядом Трис, которая и обтирала мое горящее жаром лицо влажной тряпицей.
С уст девушки, увидевшей, что я хлопаю глазами, сорвалось радостное восклицание, и тут же очутившийся возле меня дядя взволнованно поинтересовался:
– Как ты, Дарт?!
– Да ничего так, – отозвался я, обнаружив, что, несмотря на общую слабость и охвативший тело жар, чувствую себя неплохо. Голову больше не истязала чудовищная боль. Остались только ее отголоски – похоже на состояние, какое бывает при сильной простуде, когда поднимается температура. В общем, жить можно, хотя радости такое состояние не доставляет.
– Воды, может, тебе?
– Да, давайте, – согласился я и попытался усесться. Что и сделал с дядиной помощью, пока Трис открывала малую баклагу с водой. А напившись и констатировав, что уже могу без проблем ворочать языком, спросил: – Как остальные?
– В порядке, – заверил меня Нолк. – Карл только умер, но так и не обратился в мертвяка. А остальные не столько изранены, сколько измучены. Им больше требуется отдых, чем лечение. Разве что у Стоуна серьезные раны, но, думаю, он выкарабкается, даже без целительной магии.
– Хорошо. – Добрые вести меня обрадовали. И спросил, глянув на горящий рядом костерок, разгонявший своим светом ночную тьму: – Освободились-то вы давно?
– Часов шесть, пожалуй, прошло, – ответил дядя. – После того как отчего-то раскалилось все железо и Трис ухитрилась пережечь о хомут на колесе кареты путы на руках. Сама освободилась, а чуть погодя избавила от веревок остальных.
– Ну, значит, придется нам проставиться, когда выберемся отсюда, и отблагодарить нашу спасительницу, – заметил я.
– Да уж, без этого никак, – усмехнулся дядя, покосившись на смутившуюся Трис, и заметил: – Только сначала нужно отсюда выбраться. Я уж пробовал – далее чем на десяток ярдов от кареты не отойти… Пришлось даже начать ломать карету на костер.
– Некромант накинул полог непроницаемости на это место, – пояснил я. – Поганая штука, но долго она не продержится. Может, сутки-двое.
– Тогда ничего еще, – сказал дядя. – Столько мы протянем. Жаль, раньше не выбраться, о некроманте не сообщить… А то бы он не ушел далеко.
– Некромант – это несущественно, – отмел я сожаления дяди. – Нужно немедленно освободить Ребекку.
– Только как это сделать? – с сожалением вздохнул Нолк. – Мы сейчас не бойцы, да и сам же говоришь, что придется здесь пару дней просидеть. Не нагнать нам при таком раскладе Винсента. А потом они в замке запрутся и не выкорчевать их из-за каменных бастионов. Если дружина больше, чем сотня голов, то нам не взять своими силами замок.
– Мы и не будем никого брать, – созрел у меня вполне осуществимый план. – Ребекку нужно спасать сейчас, а не потом, поэтому этим я и займусь. А вы дождетесь момента, когда можно будет выбраться отсюда, и отправитесь в ближайшее селение. К целителю. Плохо, правда, что все ценное эти разбойники выгребли…
– Не все, – перебила меня Трис. – Я как увидела, что бой начался, так кошель с деньгами под деревом спрятала. На всякий случай.
– Ишь какая предусмотрительная! – восхитился Нолк.
– Так я же за казну отвечаю… – начала было смущенная Трис и призналась: – Просто кошель довольно тяжелый и мешается.
– Тогда еще проще, – сказал я. – Будет чем оплатить работу целителя да купить кое-какое снаряжение. Может, и лошади не все разбегутся.
– Да не должны бы, – высказал свое мнение дядя. – Разве что из лесу выйдут на луг. А так куда им бежать-то?
– Еще бы точно знать, где находится замок Винсента, – поделился я последней стоящей передо мной проблемой.
– Так это, считай, до Тарина придется возвращаться, – сказала Трис. – На той дороге, по какой мы ехали, развилка имеется – полдня пути от города. Если там свернуть, то она к замку этого негодяя и выведет.
– Далеко отсюда, – задумчиво проговорил я. – Это мне только на руку. Пожалуй, раньше их могу успеть. Только дороги мне не подходят, совсем не подходят… От гор нужно подобраться. Впрочем, деревеньку моего
