жертва отвратительной расистской теории о якобы неполноценных народах.
Почему никому нельзя провозить алкоголь аборигенам, а именно Наматжире можно, трудно понять. Еще труднее понять, почему людей нельзя ограждать от смертельно опасного для них алкоголя. С логикой у прогрессивных и политкорректных всегда как-то не очень хорошо.
Отмечу только, что прожил Наматжира заметно больше, чем большинство людей племени аранда. Что умер он от сердечной недостаточности, вызванной запойным пьянством. И что его два раза спасали, не уберегли в третий раз.
Справедливо ли было бы не дать Наматжире стать художником? Разумеется, нет. Но этой несправедливости цивилизованный мир и не совершил. И Вайпулданья стал гражданином, когда получил профессию и научился жить как цивилизованный человек.
Тут справедливость состоит в том, чтобы опекать людей, которые не в состоянии сами о себе позаботиться. А если они становятся способны, то их признают равными, дают документы о гражданстве, но и спрашивают как с граждан, независимо от традиции породившего их первобытного племени.
С точки зрения эволюции, любая популяция людей развивается. Каков бы ни был объем и структура мозга у аборигенов, среди них неизбежно появляются те, у кого объем и структура мозга совершенно другие. В конце концов, и наши с вами предки были не лучше… Только пресапиенсов в Африке и неандертальцев в Европе содержать было некому. И уйти от тяжелой борьбы за существование у них тоже не было ни малейшего шанса.
Не забудем и о направленных мутациях, о направленном приспособлении к стрессу. В данном случае к стрессу контактов с могучим цивилизованным обществом.
Справедливо относиться к таким, как Наматжира и Вайпулданья в соответствии с их возможностями и заслугами.
Но есть и другое понимание справедливости… Состоит оно в том, что «все равны». Все «имеют право». Человек не может распорядиться этим правом? Реализация этого «права» для него — путь к деградации и к смерти? Ну и что?! Главное — дать ему все права, включая «право» спиваться. А последствия — уже его личное дело.
В конце концов, победило второе понимание справедливости. Результат? 90 % аборигенов оказались не в состоянии получать образование, накапливать богатства, делать карьеру в любом смысле этого слова. Свои права они использовали в основном для того, чтобы пить и «балдеть». Ведь чем меньше цивилизации, тем меньше желания улучшать, трудиться, меньше заботы о созидании и совершенствовании. Но люди ведь должны тратить куда-то свою энергию. Нет труда и заботы — есть желание развлекаться и «кайфовать». Из резерваций тянет сладковатым запахом «травки», там булькают самогонные аппараты и разливаемые напитки. А живут эти люди за счет тех, кто трудится…
Скажите по совести: а такое положение дел — справедливо?
И еще одна несправедливость… Нормальное развитие науки о биологии человека было прервано потугами применить к жизни расовую теорию. Расистские бредни привели к тому, что и арийское расселение, вклад арийцев в развитие мировой цивилизации стало изучать почти что неприлично.
Так же, как стало неприличным сравнивать анатомию разных рас и народов, стало неприличным выяснять — что же такого ценного принесли арии со своей неведомой родины в Индию, Европу и Китай?! В чем достижения индоевропейцев (если угодно, арийцев)? Что в них такого особенного?
Попробуйте заговорить об ариях в профессиональном сообществе, и уважаемые коллеги мгновенно напрягутся, подтянутся… Сомнительная тема, нехорошая. Лучше этой темой вообще не заниматься, спокойнее. А если уж занялся, то никаких выводов делать не надо. Неприлично.
Не надо говорить неприличной расистской крамолы, будто арийские племена дали толчок и индусской, и китайской цивилизациям, что они внесли важный вклад в цивилизацию Древнего Переднего Востока, а потом еще и объединили Древний Восток в своей Персидской империи.
Эти слишком сложные, слишком неопределенные вопросы следует обходить стороной, туманными намеками, недоговорками. А то и правда — вдруг кто-то и что-то подумает?! Этого нельзя допустить!!!
В результате страдает и наука, и наши представления о своих предках. А получается — и о самих себе.
Тем более стало неприличным говорить о неравенстве разных рас и популяций человека. Неприлично и упоминать о том, что европейская нордическая раса обгоняла остальное человечество на века и тысячелетия. Это расизм!!! Это нацизм!!! Так нельзя говорить и даже думать!!!
…А жаль. Во-первых, потому, что если какие-то вопросы не решаются нормальным путем, они решаются извращенно. Если вопросы естественного неравенства людей не обсуждаются на научных форумах и заседаниях правительства, они решаются в подворотнях, на сходках единомышленников все более радикального толка.
Во-вторых, потому, что получается — нас лишают права испытывать естественную гордость за предков. Само по себе знание — вещь очень полезная, но нейтральная. Но есть знание, которое разрушает. Если ты происходишь от негодяев и преступников, с таким знанием трудно жить, как бы оно ни было справедливо и точно.
А есть знание возвышающее. Если ты происходишь от лидеров мирового развития, от могучих и умных людей, твоя самооценка повышается. Такое знание делает тебя самого увереннее в себе, сильнее и ответственнее.
Конечно, возвышающее знание можно использовать по-разному. Можно замкнуться в гордом самолюбовании и считать, что ты все равно выше всех и что «за предков» тебе все позволено.
А можно осознавать свою ответственность и идти дальше с чувством, что тебе много дано — потому много и спросится. А таких, как Наматжира и Вайпулданья, приветствовать как своих братьев. И как подтверждение эволюции человечества в целом.
Позволю себе не быть вместе с Кохом, Ветцелем и Гиммлером, даже с Чемберленом и Виртом — вне зависимости от их намерений. Но хочу быть вместе со Шлегелем, Мюллером, Вирховым, Дебецом и Городцовым. С Сат-Оком, Намаджирой и Вайпулданьей.
Я не хочу быть вместе с солдатами Королевской конной полиции, с карабинами против луков загоняющими шеванезов в резервацию. Но я хочу быть вместе с чиновниками Австралийской республики, которые дали Вайпулданье гражданство.
Это вопрос не знания, а этики.
А знание… что же плохого в знании, что мы — люди нордической расы? Не расы господ, оставим эти бредни нацикам. Но люди, сыгравшие в развитии цивилизации совершенно исключительную, лидирующую роль. И продолжающие ее играть.
Мне приятно думать, что во мне самом и в моем читатели течет капелька крови тех гейдельбергских людей, которые невообразимо давно разделяли тушу слона пополам и тащили ее за несколько километров. Кровь тех, кто складывал черепа медведей в каменные ящики Драхенлох и проникал в мрачные недра пещер, чтобы рисовать зверей и людей на их стенах.
Кровь и почва… Да, вечно мерзлая почва приледниковой зоны. Она в нас — в нашей крови, в наших костях. В нашей генетической памяти — трубные крики мамонтов и трогонтериевых слонов, дрожание этой самой почвы под тяжелой поступью эласмотериев и бизонов. И дрожь, пробегающая по крупу полудикой лошади, когда на нее набрасывают попону. И вкус молока пятнистой самки тура, полукоровы, которое сделало нас и делает наших детей молочными братьями зверей, могучих быков плейстоцена.
Мы наследники того, что делали предки. Наследники по факту, независимо от нашего желания. Наследники по плоти, по инстинктивным программам, по беспокойному желанию нового, которое гнало предков осваивать мир, с чувством ужаса и восторга осваивать пока не населенные никем материки, делать флейты из костей оленей, на пронизывающем ветру горных хребтов поднимать лица к освещенному звездами небу. От нас зависит, как мы отнесемся к этому факту.
Братья и сестры… К вам обращаюсь я, друзья мои… Что, принимаем наследство?
